— Дура! Этот огонь уже ничем не загасить, пока все не сгорит. Свою избушку спасай. Не дай бог, от искр займется. — И она торопливо кинулась прочь от забора.
Не помня себя от страха, я схватила с грядки ведро и рванула к колодцу. На улице были слышны крики, жители Малых Петушков подбегали со всех сторон. Я крутила колодезный ворот и таскала воду к стене, выходящей на улицу. Обливала бревна и снова бежала к колодцу. Только бы крыша не загорелась, молила я про себя. Несколько раз мы чуть не сшиблись с Зойкой, которая тоже носилась по двору с лейкой в руках.
Вдруг раздался страшный треск. Это рухнула крыша особняка. Огонь взвился до неба и сразу пошел на убыль. Наверное, он проглотил уже основную часть своей страшной пищи. Искры перестали долетать до нашего двора. Я бросила ведро. У меня от напряжения дрожали руки и ноги. Рядом обессиленная Зойка повисла на забор, словно большая белая тряпка.
— Кошмар! Ужас!! — бормотала она тихо.
— Ты пожарных вызвала?
— А? — Подруга очнулась и обреченно помотала головой. — Нет, связи не было. Да хоть бы и вызвала. Пока они из города приедут… — она красноречиво махнула рукой.
Возле нашей калитки остановились двое деревенских мужиков.
— Ох, и огонь! Силища! — сказал один восхищенно, закуривая сигарету. — Ты не знаешь, в доме-то был кто?
— А хрен его знает, — ответил другой. — Если кто и был, то все. Амба!
Я почувствовала, как земля уплывает из-под ног. Кира! В доме была Кира!! И, наверное, Алексей Михайлович. Он ведь приехал незадолго до пожара. Там стояла его машина. Я глянула в конец улицы. Никаких машин. Сквозь черный дым проглядывало рассветное солнышко.
* * *
Алексей Михайлович Подлубняк молча смотрел на то, что еще вчера было его роскошной усадьбой. Ему позвонили рано утром, сообщили о несчастье. Он даже не стал вызывать Матвея. Кинулся в машину и полетел. Как на пожар. Это дурацкое выражение непрестанно вертелось в мозгу Подлубняка: как на пожар, как на пожар. Он уже знал, что Кира погибла. Его девочка, его чудная, милая девочка. Она сгорела. Словно лист бумаги, словно ветка, словно эти бестолковые деревяшки. Алексей Михайлович с силой пнул обуглившуюся ножку кресла, все, что осталось от щегольского гарнитура.
— Выводы делать пока рано, Алексей, но я думаю, что это поджог. — Илья подобрал с земли какую-то тряпку и вытер ею ладони. Илья был школьным другом Подлубняка, работал в милиции. Вообще-то он занимался другими делами, но, когда Алексей позвонил ему сегодня и мертвым голосом рассказал о пожаре, Илья понял: Подлубняк ждет от него помощи.
