(«Глупости», – думала Рози и, если не связать ее заранее надежными обещаниями, исчезала в тенях на краю праздничного костра, подыскивая себе лучшее занятие.)
– Уверена, точно так же она относится к игре на флейте. Мы можем не учить ее вышивать или… или прясть, что ее только обрадует. Вместо этого через пару лет попросим Бардера научить ее резьбе по дереву. Золотистых локонов нет и в помине, хотя, соглашусь, ресницы выглядят слегка подозрительно. Пока что только удивительная кожа выдает с головой ее настроение – что, признай, довольно-таки удобно, хотя ей это будет изрядно досаждать, когда она подрастет. И с таким цветом лица, думаю, ее губы в любом случае были бы яркими. А зубы, на мой взгляд, довольно привлекательны.
Тетушка была права во всем, кроме разве что зубов, которые чуть заметно светились в темноте. Но к тому времени, как Рози обзаведется мужем, – а кто еще может это заметить? – она, вполне вероятно, уже снова станет принцессой и про зубы можно будет объяснить.
У Тетушкиных малиновок была, разумеется, собственная версия насчет событий в Фордингбридже и собственные догадки о том, что их вызвало. (Большинство фей Двуколки, были у них собственные фамильяры или нет, справлялись у Тетушки, что рассказали ей малиновки. Тетушка утверждала, что ее малиновки просто выражаются понятнее, чем большинство других животных, но Катриона подозревала, что это Тетушка была лучшим переводчиком.) Каждое животное, общающееся с феей, сразу же доставило бы ей любые очевидные новости о принцессе, все еще живущей с королем и королевой, и всякая звериная новость об этой принцессе передавалась дальше, пока не добиралась до животного с феей в собеседницах. Отчасти тайна местонахождения принцессы (среди тех, кто знал, и тех, кто подозревал, что, помимо крепостей, магов и полков, происходит что-то еще) опиралась на то, что веру в историю о той, другой принцессе следовало поддерживать. Более того, где бы ни скрывалась принцесса, Перниция была бедствием, принадлежащим человеческому миру, и предполагалось, что именно люди с ней и разберутся.
Но никаких новостей о Перниции не появлялось. Ее имя не упоминалось с определенностью даже в рассказе о проникновении в Фордингбридж – только жуткое, мутное, расплывчатое ощущение дурной магии. Многие птицы, находившиеся близ Фордингбриджа, когда произошло это происшествие (чем бы оно ни было), начали несвоевременно линять. (Рыба Нурле сообщала, что вода близ Фордингбриджа стала мерзкой на вкус и все подводные жители покинули эту местность. Рыба Нурле была самым ревностно хранимым секретом Туманной Глуши, хотя, строго говоря, законы, запрещающие взаимодействие с рыбой, не упоминали отдельно о дружеских отношениях.) Чему же научилась Перниция за время добровольного изгнания, если теперь могла так надежно прятаться, когда вся страна взбаламучена и разыскивает ее?
