— До чего же вы нарядная! — сказал он.
Мари-Жанна подняла к нему лицо.
— Вы все это мне скажете потом.
«Потом» означало, когда она закончит свою работу и разрешит ему лечь на кровать рядом с собой. Он добился этой вечерней привилегии на четырнадцатом месяце своего ухаживания.
При мысли о том, что будет «потом», его охватило волнение.
— Сейчас! — потребовал Бюзар.
— Нет.
— Почему? — спросил он.
— Не хочу, вот и все.
— Негодяйка, — сказал он нежно.
Мари-Жанна улыбнулась.
— Вы у меня попросите прощения потом.
— Хорошо.
— Так поговорим о гонке, — предложила Мари-Жанна.
Бюзар помолчал, пытаясь совладать с нахлынувшими на него чувствами.
— Представитель «Альсьона» отметил меня, — начал Бюзар. — Мне об этом рассказал Поль Морель. Они могут предложить мне контракт…
И Бюзар принялся описывать перспективы, которые вроде бы открывались перед ним. Многие именно так и начинали. Сам великий Бобэ всего несколько лет назад выступал на состязаниях в бретонских деревушках во время ярмарок. Во всяком случае, одно совершенно точно: в этом году он в великолепной форме. Ему не повезло, не упади он, он выиграл бы гонку. А ведь бионнские гонки потруднее многих занесенных в официальный календарь; одни только жители Бионны не понимают, что это пробный камень. А когда он станет профессиональным гонщиком, он сможет все время тренироваться. И добьется новых успехов, огромных успехов. Он не из тех, кто всю жизнь остается в «прихлебателях» великих гонщиков. Он сумеет сказать: вот мои условия, хотите соглашайтесь, не хотите — не надо. А если представится возможность, то он наперекор руководителю команды оторвется от основной группы, как он это сделал в воскресенье. Надо заставить уважать себя; Роби́к доказал это во время «Тур де Франс» 1948 года. Юрские горцы всегда действуют по собственному разумению. И все будут говорить: «Великий гонщик Бернар Бюзар, неукротимый Бюзар, уроженец Юры»… Гонщик хорошо зарабатывает, особенно если ему удается попасть в лидеры. Он купит себе машину, и не какую-нибудь «ведетту», как у Поля Мореля, а спортивный «кадиллак» с откидывающимся верхом, без задних сидений.
— Хочешь в одиночестве за рулем красоваться.
— Ты будешь сидеть рядом со мной.
— К тому времени вы меня забудете:
— Давайте поженимся немедленно.
— Если бы все дело было в «кадиллаке», я бы вышла замуж за брессанца.
— Вот змея, — нежно проговорил Бюзар.
Он снова принялся мечтать об ожидающей его славе. Мари-Жанна лишь подсмеивалась над ним.
