Примерно в те же дни потрепанный торговый когг «Нессария» приплелся в гавань Драконьего Камня для починки и пополнения припасов. Матросы говорили, что корабль возвращался из Пентоса в Старый Волантис, когда шторм сбил его с пути... но к знакомой песне об опасностях моря волантийцы добавили необычную ноту. Когда «Нессарию» уносило на запад, перед ними возникла Драконья гора, огромная на фоне заходящего солнца... и моряки заметили двух сражающихся драконов, чей рев эхом отдавался от черных отвесных утесов на восточных склонах курящейся горы. На побережье во всех тавернах, постоялых дворах и веселых домах рассказывали, пересказывали и приукрашивали сию историю, пока ее не услышали все жители Драконьего Камня.
Людям Старого Волантиса драконы были в диковину; бой двух таких созданий стал для моряков с «Нессарии» незабываемым зрелищем. А те, кто родился и воспитывался на Драконьем Камне, выросли рядом с подобными зверями... тем не менее, история моряков вызвала любопытство. Следующим утром местные рыбаки пропыли на своих лодках мимо Драконьей горы и, вернувшись, рассказали, что углядели у ее подножия бездыханное тело дракона, обгоревшее и изувеченное. Судя по цвету крыльев и чешуи, разодранная пополам, растерзанная и частично съеденная туша принадлежала Серому Призраку.
Услышав сии вести, сир Роберт Квинс, добродушный и отменно дородный рыцарь, которого Рейнира при своем отбытии назначила кастеляном Драконьего Камня, не мешкая, объявил убийцей Каннибала. Большинство с ним соглашалось, ибо известно было, что Каннибал в прошлом нападал на маленьких драконов, хотя и редко с такой свирепостью. Кое-кто из рыбаков, опасавшихся стать следующей целью убийцы, убеждал Квинса послать рыцарей к логову зверя, дабы покончить с ним. Но кастелян отказался:
– Если мы не станем тревожить Каннибала, то и он не потревожит нас, – объявил сир Роберт.
И для уверенности он запретил ловить рыбу у восточного склона Драконьей горы, где лежали гниющие останки дракона.
Между тем, на западном берегу Черноводного залива слухи о битве и предательстве в Тамблтоне достигли столицы. Как говорят, услышав о том, вдовствующая королева Алисента, рассмеявшись, посулила:
– Все, что они посеяли, теперь сами пожнут.
На Железном троне королева Рейнира побледнела и ослабла. Она повелела наглухо закрыть городские ворота – отныне никому не дозволялось ни въезжать в Королевскую Гавань, ни покидать ее.
– Мне не нужны перевертыши, что прокрадутся в мой город и откроют ворота бунтовщикам, – провозгласила ее милость.
