Первому он сказал о своих планах отцу. Тот был в саду, опять возле яблонь. Ворча, бродил вокруг них, обрывая сухие листья. Несмотря на все усилия Николая Петровича, яблони засыхали.
– Папа, я женюсь! – объявил ему Аркадий.
– На ком, сынок? – оторопел Николай Петрович и схватился рукой за яблоню.
– Ее зовут Катя. Я ее завтра привезу, и вы познакомитесь.
– Я никогда о ней раньше не слышал! Когда же вы успели?! – всплеснул руками отец.
– Ты же хотел, чтобы я женился!
– Да, но не так быстро. И потом… – Николай Петрович пожевал губами. – Что это за девушка? Из какой семьи? И, главное: что скажет Паша?
– А при чем здесь твой брат? – разозлился Аркадий. – Ты так и будешь смотреть ему в рот? Когда ты стал жить с Феней, ты же его не спросил!
– Да, но… Жить – это одно, сынок. Но жениться… – покачал головой Николай Петрович.
– Иногда я жалею, что ты – мой отец, – горько сказал Аркадий. – Потому что мне стыдно за тебя. Я все время боюсь, что ты скажешь или сделаешь то, за что мне будет стыдно, вот как сейчас. Ты хотел знать, как я отношусь к твоему писательству? Да так же, как и к тебе. Боюсь, что прочитаю твою книжку – и мне станет стыдно. Потому что писатель – это личность. А я сильно сомневаюсь, что в твоих книгах есть личность. Ты боишься высказать свое мнение, боишься показаться дураком. И что над тобой будут смеяться. Критики боишься как огня. Скажи, папа, а чего ты не боишься? Ты живешь с прекрасной женщиной, которая в сто раз лучше тебя, которая защищает тебя, предана тебе, сына тебе родила. И боишься на ней жениться! Ты с ней живешь, как ты говоришь. Но ведь это же подлость по отношению к ней! Но из меня-то ты не делай сволочь!
– Но ведь ради тебя же, сынок, – залепетал растерявшийся Николай Петрович. – Из-за наследства…
– Да что ж вы помешались все на этих деньгах! Лучше бы я был, как Женька! Сам всего добился! И я добьюсь, слышишь?! Потому что вы меня достали! – И Аркадий понесся к дому.
Несмотря на запреты, Павел Петрович все-таки встал с постели. Какое-то время он бродил по дому, искал Феню, которая после инцидента в беседке усиленно пряталась. Как ей это удавалось, имея на руках полугодовалого ребенка, даже для ПП, матерого чекиста, оставалось загадкой. Он внимательно прислушивался, стараясь уловить детский плач. Но вместо этого услышал в саду крики. Окна в гостиной, где сидел ПП, были распахнуты настежь из-за жары.
– Что за шум? – поморщившись, спросил он у Аркадия, когда тот ворвался в дом.
