— Он нас узнал. Ждал нас.
В голосе тощего заметны были и полутона.
— Ты слишком сообразителен для... шпаны.
— Я — не та шпана, с которой вы привыкли иметь дело.
— Ну и давно ты понял?
Я пожал плечами:
— С самого начала. Недели две.
Они переглянулись. Это им явно не понравилось. Один слегка пригнулся к столу, лицо его покраснело.
— А как ты это понял?
— Я же сказал вам. Я — не совсем обычная шпана.
— Тебе, по-моему, задали вопрос.
Я поглядел на малого, который пригнулся к столу. Его руки были крепко сжаты и побелели в суставах, но лицо уже пылало.
— Я уже играл в эти игры, — пояснил я. — Животное всегда знает, что у него есть хвост, даже если он короткий. Я тоже знал, что за мной хвост — с того момента, как вы его ко мне приставили.
Малый посмотрел мимо меня на улыбчивого верзилу:
— А ты это знал?
Мой приятель у двери секунду помешкал:
— Нет, сэр.
— Но хоть подозревал?
Он снова помешкал:
— Нет, сэр. И в рапорте наших сменщиков этого тоже не было.
— Поразительно, — сказал мой собеседник. — Просто поразительно. — Тут он снова взглянул на меня:
— А ты мог оторваться от хвоста?
— В любой момент.
— Понимаю. — Он замолчал и немного пососал губу. — И все-таки решил этого не делать. Почему?
— Из любопытства. Скажем так.
— Ну, а если б за тобой ходил кто-то, чтобы тебя убить, тебе тоже было бы любопытно?
— Конечно, — сказал я. — Вы же сами знаете, я — дурак.
— Ну-ну, парнишка, выбирай выражения.
Я снова ухмыльнулся, да так, что почувствовал свой шрам на спине.
— Идите вы все к дьяволу!
— Послушай...
— Нет, это ты послушай, козел паршивый... и не указывай мне, какие выбирать выражения. И вообще ничего мне не указывай, не то сейчас пойдешь... туда, где ни разу не бывал. И не смей меня запугивать, хоть у меня и была уже одна ходка...
Верзила позади меня перестал улыбаться и подсказал им:
— Дайте ему выговориться.
— Да, черт возьми, дайте мне выговориться. Все равно у вас нет выбора. Это вам не вола гонять с карманником или шлюхой, у которых при виде легавых коленки трясутся. Я вообще ненавижу легавых, а вас, козлов, и подавно.
— Все? Закончил?
— Нет, — возразил я. — Но я уже наигрался. Я въехал в ваши игры, чтобы выяснить, в чем дело, и дело оказалось мерзкое. Так что я спрыгиваю. Если вы думаете, что у меня это не получится, то попробуйте меня удержать. Но тогда, правда, придется объяснить ваше поведение паре-тройке газет, в которых у меня есть хорошие друзья.
Тощий спросил:
— Все?
— Да. А теперь я с вами прощаюсь.
