_/4/_
Николлету и Хасслеру идея Джесси показалась более чем занимательной, и они потворствовали ей. Они сколотили из тонких досок щит размером примерно полтора на три метра и оклеили его листами белой бумаги. Несколько дней двое стариков обучали ее, как приводить расстояние к единому масштабу и чертить схему большой карты.
На следующее утро Джошаам и Джошиим перенесли щит из дома Хасслера на Капитолийском холме в дом Бентонов, где отец освободил для него место у задней стены библиотеки. В четыре часа тридцать минут в карете Хасслера приехали ее хозяин и Николлет. Они быстро поднялись в библиотеку. Джесси рассчитала, сколько дней потребуется ее мужу, чтобы достичь Южного перевала, и разделила карту на пятьдесят пять частей по вертикали, обозначавших ежедневные переходы. Потом она провела черную линию в центре карты, отделявшую путешествие туда от путешествия обратно. На линии, обозначавшей поездку к дому, она нарисовала небольшой символ, известный только ей, — примерно в это время должен был родиться ее первый ребенок.
Хасслер извлек заметки из своего черного пальто и принялся набрасывать схему части территории Колорадо. Николлет сказал:
— Ты используешь карту майора Лонга, хотя прекрасно знаешь, что Лонг был дискредитирован как научный наблюдатель.
— Этот материал заимствован не у Лонга! — в сердцах воскликнул Хасслер. — Я скомпоновал его по отчетам звероловов.
Карта Джесси вызвала интерес в Вашингтоне. Генерал Уинфилд Скотт,[4] выезжавший в Детройт для ведения войны против Черного Сокола, настаивал, чтобы на карту было нанесено все, что известно ему о территории вокруг Великих озер. А генерал Льюис Касс, первый губернатор территории Мичиган, пришел позже вечером, чтобы начертить местность между Детройтом и Чикаго, тропу, по которой он прошел как первый белый человек. Полковник Кирни, намечавший планы нескольких своих военных экспедиций на Юго-Запад на веранде дома сенатора Бентона в Сент-Луисе, написал акварельные эскизы этой местности. Профессор ботаники из Гарварда рассказал о некоторых диких животных этого района. Полковник Аберт, считавший себя астрономом, пришел на обед и, едва успев проглотить шоколадный мусс, нетерпеливо нарисовал небесные тела, которые мог видеть Джон.
Каждое утро она приходила к отцу в библиотеку и оставалась там до момента его ухода в сенат. В книжном ящике справа от нее теперь лежали тридцать семь книг и копии официальных отчетов, представленных правительству Соединенных Штатов в форме исполнительных документов палаты представителей и сената. На нижней полке она собрала заметки отца, написанные размашистым, смелым, но трудно понятным чужаку почерком еще на широкой веранде их дома в Сент-Луисе в течение ряда лет, когда французские, испанские, мексиканские и американские охотники, звероловы, купцы и торговцы возвращались из поездок в Мексику и на Тихоокеанское побережье.
