Наряду с круговертью приемов была и работа. Джон должен был собрать свою экспедицию, закупить для нее снаряжение. К тому же оказалось, что пол-Америки желает помочь в составлении карты Южного перевала. В дом Бентонов приходила почта из каждой деревушки, от людей различных профессий, молодых и старых, изъявлявших желание отправиться с экспедицией. Они посещали дом на Си-стрит с рекомендательными письмами, появлялись и изобретатели с новыми инструментами и оружием, ремесленники с предметами, которые они хотели продать.
Незаметно для себя Джесси заняла место секретаря. Каждое утро она вставала в шесть часов, выпивала шоколад в своей гостиной, писала ответы на пришедшие накануне письма. В полдень она по часу беседовала с посетителями, то и дело стучавшимися в дверь. Вечером, когда Джон возвращался домой из Топографического бюро, она записывала замечания и очерки, основу которых он формулировал в течение дня. В начале марта она съездила с ним на станцию железной дороги «Балтимор энд Огайо», чтобы проводить его в Нью-Йорк, где он провел две недели, закупая снаряжение. Он вернулся, восхищенный несколькими новыми изобретениями, обнаруженными им там. Главным была разборная резиновая лодка, к мысли о создании которой был причастен Николлет.
— Лучше вынести ее на открытый портик и там распаковать, — сказал он семье. — Производитель в Нью-Йорке говорил, что химикалии могут плохо пахнуть.
Едва успели снять водонепроницаемую упаковочную бумагу, как по всему дому распространилась всепроникающая вонь. Джесси стало так плохо, что она позеленела. Когда она вновь обрела способность двигаться, Мейли сказала:
— Лейтенант хочет видеть вас в вашей гостиной, милая. По его взгляду, я думаю, он понимает.
Джошаам и Джошиим разогрели в кухонной печке два больших металлических совка, насыпали в них зерна кофе и обошли весь дом, чтобы аромат поджаренного кофе вытеснил отвратительный запах. Мейли помогла Джесси подняться с постели, подвела к двери и ободряюще похлопала по плечу. Джесси увидела мужа, сидящего на подоконнике и прислонившегося к оконной раме. Его глаза выражали удивление и озорство.
— Черт возьми, Джон, — сказала она. — Я искала, как сказать тебе поделикатнее. Но ты привез домой эту новомодную резиновую лодку. Пока ты отсутствовал, я развлекалась тем, что изобретала, как поярче подать тебе новость… Мы могли бы сесть у огня, и ты бы вдруг заметил, что я начала вязать детские вещи…
Он быстрым шагом пересек комнату, поднял Джесси и поцеловал ее. Затем, путаясь в словах, сказал о своем желании иметь сына; это было желание человека, не имевшего надежной фамилии. Он изменил фамилию своего отца с французской Фремон на звучащую по-английски Фремонт, не полагаясь на то, что эта фамилия станет его законной. Однако если он проведет жизнь, все время утверждая ее, передаст сыну, тогда процесс возымеет обратный эффект, включая и тот момент, когда он присвоил себе это семейное имя.
