- Долго рассказывать, - буркнул я. - Шишку на лбу мне Петр Первый забабахал, наверное, за лошадь свою отомстил... Но ничего - у него самого шишак не меньше моего теперь будет!
И я, не выдержав, весело засмеялся, представив себе, что будет с Церетели, когда он увидит "художественное излишество" на лбу изваяния, которое осталось после столкновения со мной и моей коляской.
Арнольдик почему-то отодвинулся от меня и больше спрашивать ничего не стал. А зря, я многое мог бы ему порассказать, но напрашиваться не хотелось, и мы с Петюней, оглядевшись по сторонам, принялись быстро выкручивать свою одежду.
Я выкручивал ее прямо на себе, а Петюня все скинул и стоял совершенно голый, сияя телесами.
- Ты бы заголился, папаня, - заботливо прогудел он. - Плохо выжмешь простудишься, болеть будешь.
- Нет, сынок. Это опасно. Можно остаться без одежды, - возразил я.
- Как это так, папаня? - раззявив рот спросил мой приемный.
- А вот смотри, я тебе сейчас все объясню наглядно. Возьми и положи одежду перед собой.
Петюня послушно положил.
- Вот, допустим, стоишь ты голяком и отжимаешь одежду, а в этот момент, скажем, птичка сверху на тебя - как...
- Как? - с любопытством переспросил Петюня.
- Что - как? - переспросил его я.
- Ты сказал - как птичка, а я и спросил, что как птичка?
- Я сказал не как птичка, а птичка как! В смысле, что птичка на тебя сверху - как, ну вроде как какнула. Ты смотришь вверх, а в это самое время подходит к тебе какой-то бездельник и тоже начинает смотреть вверх, ему интересно, что ты там такое увидел, и он случайно задевает ногой твою одежду, вот так вот, и сталкивает ее в воду. Понял?
- Понял, - угрюмо подтвердил Петюня. - А где мои вещи?
- Как это так - где? Где ты положил, там и лежат... А куда они делись?!
- Долго вы там копаться будете? - нетерпеливо поторопил нас Арнольд Электронович.
- Петюня тут свои вещи куда-то засунул, никак найти не может.
- А вон что-то по реке поплыло, тряпки какие-то, - показал Арнольдик пальцем вниз по течению, где уплывало Петюнино барахлишко.
Мой приемный собрался бросаться в реку, но я успел его остановить, поскольку вещички скрылись в дальнем далеке.
Приседающего и прикрывающегося двумя руками Петюню мы с трудом запихали в машину, он все рвался в воду, спасать штаны.
Минут через пять мы въехали на тихую и зеленую Кожуховскую улицу. Арнольдик притормозил и полез по карманам.
- Вы что-то потеряли, Арнольд Электронович? - спросил я его, видя, что старик всерьез озабочен.
