В час ночи в камерном исполнении слушали Шопена. Исполнительница, недоделанная пианистка, на весь двор терзала древний «Бехштейн». Клавиши разбегались из-под сильных пальцев, как тараканы. Расстроенный рояль рыдал.
– Это соловьи, – утешал Марту муж, старик Бутылкин. Та притворялась, что верит, и накрывалась одеялом с головой.
Вышедший на инвалидность за производственную травму Санёк слонялся по квартире и врал про трудовой героизм соседке Ангелине, умной девушке двадцати трёх лет. Она слушала, потому что ещё верила в сказки: в грифонов, драконов и в свою способность перевоспитать много повидавшего взрослого мужика со шрамом во всю щеку.
Но были в коммуналке номер шесть и нормальные соседи. Они иногда собирались за бутылкой «Абрау-Дюрсо», закусывали бычками, привезёнными из приморского города, и гадали, что делать с надоевшими до жути жильцами-маргиналами. Старик Бутылкин играл желваками, вечно кочующий по двору дед Петрович близоруко щурился – если бы соседи вели себя смирно, он был бы обычным осёдлым дедушкой.
– Хорошо бы столкнуть их всех с балкона! – мечтал Гуревич (интеллигент, сослагательное было его уделом!).
– Авария?
– Крысиный яд?
– Наёмный убийца?
– Короткое замыкание?
– Во сне? Газ?
Предложения сыпались, как из рога изобилия, и тут же отклонялись. Экс-генерал Чтоль предложил перестрелять мерзавцев поштучно. – Я приглашу их на дайвинг в Анапу, – сказал, наконец, Бутылкин, – но надо ждать лета. До листопада мы не успеваем.
– Нет! Они сами не поедут, а если везти за свои, то придётся продать все наши жалкие сокровища! – старик Петрович выпрямился, оглядел товарищей по несчастью и улыбнулся беззащитной улыбкой. – Я предлагаю прогулку на лодке! Безотказное средство! Проверено лично!
– Но где вы возьмёте лодку? – спросила Ангелина кротко. Она не боялась воды.
– На реке, в лодочном сарае! – торжествующе объявил старик.
– Что же, неплохая идея, – суровое лицо Чтоля прояснилось, – оттуда ещё никто не возвращался живым!
Огромный мосластый кобель с проплешиной на боку, гонявший во дворе бесполого Мурзика, прервал увлекательное занятие и, остановившись, насторожил уши. Из тени медленно вышел Харон с веслом, приблизился к верному псу и положил руку на покрытую шрамами морду.
Облачники жили на облаке, копошась среди завитков и перьев, рисуя чудесные узоры, обустраивая облако и с любовью украшая его собранными в комки или развеянными клочками волшебного пара. Облако было очень большое, хотя с земли выглядело маленьким и необитаемым. Людям казалось, что оно само по себе меняет форму, исчезает, растёт и расцветает нежными красками. На облаке нашло приют много самых разнообразных существ – строителей воздушных замков и городов мечты. Очень часто они затевали вместе какое-то полезное и нужное дело и радовались сами, и радовали людей, не подозревавших об их существовании. Рядом с ними поселился и голубь мира – снежно-белая птица с огненными глазками. Обитатели облака кормили его воздушными крошками, и голубь был сыт, потому что его насыщали не комочки пара, а сам факт кормления и заботы.
