— Что Лютик? Лютиков? И ты молчал? — взвизгнул Хвалько. — Решил сам все расследовать? Доигрался?! Ну, теперь колись — что за разговор был у Лютика!
— Что это за лютик? — встревожено, спросила Воропаева.
— Да есть тут один вор в законе. Вернее помощник вора. Запашный у него босс. Но они сейчас вроде как чисты перед законом. Дело организовали, так что особого компромата на них нет, поэтому и задержать то для беседы мы их не сможем! — отмахнулся Игорь.
— И главное. Я уже говорил тебе у себя дома Лена, что нашел документы брата. Список. Там счета и авизо всякие связанные с банком. Но самое, важное — был список, странный список. Он звучит примерно так. Черный список. Первый — Сергей Земский. Второй — Вика Путятина. Третий — Стас Путятин. Четвертый — Илюха Люгер! Как видите все из этого списка за исключением Люгера — уже мертвы. Я боюсь, что это был список на убийство. И написал его никто иной, как Борц, — мрачно добавил Земский.
Он опустил голову и потрогал ушибленную макушку.
— Постойте, постойте, Елена Петровна! Вы, что допрашивали его без меня? Вы, что общались по этому делу несколько раз? — Хвалько растерянно посмотрел на Воропаеву.
Та, отмахнулась — от опера. Схватив со стола пачку с сигаретами — закурила. Выпустив дым в потолок — зло спросила у Земского:
— Где эти бумаги? Отвечай немедленно?!
— У меня дома, в ванной. Я их спрятал и не кому не хотел показывать… — буркнул Альберт.
— Ну, ничего себе! Ну, ничего себе! Нет, так дело не пойдет! Об этом узнает ваше руководство! Простите, Елена Петровна. Но я так работать не могу! — бормотал обиженным голосом Хвалько.
— Да замолчи ты! Я сама обо всем только что узнала! — осадила его Воропаева. — Лучше бери машину и дуй к этому Пинкертону журналистскому домой! Я боюсь — за этими бумагами тоже охота шла!
— Их не найдут. Если бы хотели — нашли! — тяжело вздохнул Земский.
— Ладно! Не нашли! Говори, что еще ты знаешь обо всем этом! Говори и хватит тут мне информацию скрывать! Здесь никто тебе зла не хочет! Все хотят одного — найти убийц и кто все это закрутил! Всю эту катавасию! А без информации — мы будем с операми еще месяц, крутиться и тыкаться носом — как слепые котята! — Воропааева немного успокоилась, она подняла стул и села на него.
— Значит, ты мне веришь — что Путятина убил не я? — с надеждой в голосе спросил Альберт.
— Хм веришь! Я то верю! А вот факты — говорят, об обратном! Все против тебя! Все Алик! И я боюсь, что помочь тебе мы сможем не сразу! Как только выйдем хоть на какую тол малую информацию обо всем этом! И вообще — это убийство Путятина боюсь — в отдельное дело выведут! И не я уже его буду вести! Поэтому я тебя должна сейчас посадить в камеру по всем правилам уголовно-процессуального кодекса!
