Катя устроилась в плетеном кресле-качалке и слегка покачивалась, опустив руки с вязаньем. Ее взгляд скользил по безупречно прибранным грядкам, где летом выращивался стандартный набор овощей и зелени. Она обернулась к столику, чтобы взять чашку, встретила взгляд мужа, чашку не взяла, смущенно улыбнулась и сказала:
- Давно мы вот так не сидели, - сказала Катя.
- Давно, - согласился Варяг. - Я как раз думал, что теперь постараюсь, чтобы это случалось чаще.
- В самом деле? - сказала Катя и уткнулась в вязание.
- Не веришь?
Катя хмыкнула и чуть пожала плечом. Варяг обхватил ладонями затылок, расставил локти и осторожно потянулся.
- Я думал, главное - чтобы мы с тобой лет через тридцать могли сидеть вот так, как сейчас, и ни о чем не беспокоиться, потому что обо всем побеспокоились заранее, и на это надо направить все усилия. Сегодня мне открылось что-то новое. Может быть, завтра или даже сегодня к вечеру оно опять закроется, но вот только что я подумал... Если сейчас не сидеть в саду, глядя на солнечный свет, не чувствовать, как это хорошо, потом, глядишь, и не захочется. Гармонии, как всему на свете, учиться надо. Вот я сижу и постигаю: мне для гармоничного ощущения мира необходимо, чтобы ноги были в тепле, еда – в пределах досягаемости, чтобы умиротворяющие звуки природы ничем не перебивались. И чтобы ты сидела в кресле, слегка покачиваясь, то поглощенная своим вязанием, то забывающая про него.
Катя уже после первой фразы Варяга перестала вязать и слушала, опустив голову.
- То есть ноутбук тебе для гармонии не нужен? - усмехнулась она, дослушав.
- Глупая женщина, - проворчал Варяг. - Ей муж в любви объясняется, а она шутки шутит.
Катя отложила вязание, неспеша выбралась из кресла и подошла к Варягу. Одной рукой она взлохматила ему волосы, а другую прижала к его груди; склонившись, тихонько поцеловала в макушку. Потом выпрямилась, и они стали вместе смотреть на старую яблоню. Катя смотрела на верхушку кроны, а Варяг – на изогнутый и толстый сук, протянувшийся метрах в трех над землей. Лица созерцателей не выражали ничего особенного, во всяком случае, сторонний наблюдатель не смог бы по ним определить, что эти люди прямо сейчас ощущают земную гармонию. Просто спокойные и немного рассеянные лица, замечательно подходящие друг другу и всей окружающей обстановке.
Лицо Нелюбова тоже гармонировало с окружающей его обстановкой. Лицо было зеленоватое от недосыпа и перепоя, и зеленым было сукно бильярдного стола, над которым он как раз склонился.
