Приверженцы Лютера не жалели слов, чтобы прославлять его мужество на Вормсском рейхстаге. Да и Мартин был не прочь прихвастнуть. Когда самое страшное позади, он стал и себе казаться куда большим героем, чем был на деле. Уповая лишь на бога, он прямо направился чудовищу в пасть. «Если бы в Вормсе было столько же чертей, сколько черепиц на крыше, я все равно поехал бы туда!» Иногда из его рассказов выходило, что он чуть ли не один противостоял несметной толпе врагов. Он говорил, что ему придавало сил слово божье, и умалчивал о массе горластых и нетерпеливых немецких дворян, которые готовы были обнажить за него мечи.
Томас привык смотреть в корень вещей. Лютер был не так беззащитен, как любил говорить. Даже когда он въезжал в Вормс, его сопровождало больше сотни саксонских дворян. Он знал, что его не дадут в обиду. Выступая первый раз на рейхстаге, он говорил упавшим голосом, а на следующий день был куда храбрее. Неизвестно, как бы еще все это обернулось, если бы он не чувствовал за собой поддержки. Он похваляется своей смелостью, а ведь должен благодарить дворян. Он им славно помазал медом по устам, вот они и вообразили, что именно Лютер наградит их «богемскими подарками» — поможет им по примеру чехов прибрать к рукам церковные земли. Сейчас он строит из себя героя, но ведь каждому ясно, что в Вормсе дворяне скорее бы его закололи, чем позволили ему отступить.
Мюнцера возмущало, что Лютер пустился на такую хитрость. Это по его совету было подстроено похищение. А теперь он делает невинный вид. Но его до конца раскусят!
То, что Лютер прятался в одном из замков курфюрста, еще больше укрепило Мюнцера в мысли о необходимости ехать в Чехию. Раньше, когда поездка эта была делом будущего, многие высказывали охоту принять в ней участие. Мюнцер послал в Цвиккау несколько писем. Один из его друзей, который знал чешский язык и был бы очень полезен, вежливо отказался: он бы с радостью сопровождал Томаса, но, к сожалению, сейчас не может этого сделать. Шторх где-то запропастился, и от него не было никаких вестей. Ждать дольше Томас не мог. Он решил, что поедет вдвоем с Марком Штюбнером.
Их связывала давняя дружба. Ближайший родственник Мюнцера дядюшка Мориц, у которого он нередко гостил, жил в Эльстерберге, где отец Марка держал банное заведение. Марк выделялся среди студентов Виттенбергского университета. Он был ярым спорщиком и часто даже самого Меланхтона ставил. в тупик.
Сборы в дорогу совпали с тяжелым событием. Внезапно скончался любимый дядюшка Мориц. Покойный оставил Мюнцеру кое-какое наследство. Томас не хотел этим заниматься. Он поручил Марку побыстрей уладить все дела в Эльстерберге. Томас знал, с какими опасностями сопряжена поездка в Прагу. Готовясь к худшему, он составил завещание, а рукописи отдал надежному человеку.
