И дело тут вовсе не в улыбке, выдающей его мысли. Нет. Дело в глазах. В них был холод.
Леденящий холод.
Лаура вышла из приемной и прикрыла за собой дверь. Коридор не отапливался. Девочке стало зябко. Она поежилась, машинально застегнула красную куртку и задумчиво направилась в сторону своего класса. Мрачное существо, стоявшее в дальнем углу коридора и наблюдавшее за ней угрюмым, пристальным взглядом, она не заметила.
Это был Аттила Мордук, завхоз Равенштайна. Его легко можно было узнать по огромной голове, нелепо смотревшейся на приземистом, коренастом туловище. Кроме того, Аттила был абсолютно лыс, его гладкий блестящий череп напоминал шар для боулинга и был виден издалека. Круглое, как луна, лицо тоже было совершенно гладким, ни волоска, ни единого, даже самого скромного намека на бороду — щеки и подбородок были ровные и чистые, как попка младенца.
Но особенно поражали его руки: необыкновенно длинные, достающие почти до колен и настолько волосатые, что это уже, скорее, были не волосы, а настоящая шерсть. Растительность ржаво-рыжего цвета покрывала у него даже тыльную сторону кистей рук, которые, в свою очередь, были также непомерно велики. Может, конечно, не настолько огромные, чтобы сравнивать их по размеру с крышками унитазов, как делали некоторые ученики интерната, но все-таки достаточно большие, чтобы в ладони у Аттилы свободно мог поместиться баскетбольный мяч.
Трудно сказать, сколько лет Аттила Мордук проработал в интернате, не вызывало сомнений только одно: все это время он был настоящим кошмаром для всех равенштайнцев. Лицо его постоянно было перекошено жуткой гримасой! Ни один человек не мог вспомнить, чтобы Аттила ему хоть раз улыбнулся или же приветливо кивнул. Он смотрел исподлобья, таким убийственно мрачным взглядом, как будто поставил себе задачу переплюнуть самых угрюмых из всех металлистов. Большинство учеников от одного только вида завхоза бросало в дрожь, и они старались обходить его стороной.
Когда Лаура дошла почти до конца коридора, Аттила Мордук осторожно осмотрелся по сторонам. Затем его грузная фигура пришла в движение. И хотя при ходьбе он раскачивался из стороны в сторону, как моряк, только что сошедший на сушу, двигался он, как ни странно, на редкость легко. Абсолютно бесшумно Аттила направился за ни о чем не подозревавшей девочкой.
Морвена изо всех сия погоняла животное.
— Вперед, Принцесса, вперед, скорей! — кричала она навстречу завывающему ветру.
