Наконец Шимрод спросил: «Для кого вы пели?»
«Ни для кого».
«Почему ты сюда ходишь?»
«Потому что мне так нравится».
«Кто эти существа?»
«Изгои — такие же, как я».
«Вы обсуждаете что-нибудь? Вы только поете или делаете что-нибудь еще?»
Меланкте рассмеялась — странным низким смехом: «Шимрод, в тебе любопытство преобладает над инстинктами. Ты безобиден и доверчив, как теленок».
Шимрод решил с достоинством промолчать вместо того, чтобы горячо возражать против подобных утверждений. Так они вернулись к белому дворцу.
Ничего не говоря и не оборачиваясь, Меланкте взошла по ступеням, пересекла террасу и исчезла во дворце.
Шимрод вернулся в Исс, разочарованный и убежденный в том, что он каким-то образом повел себя неправильно — но в чем именно состояла его ошибка, он не мог сказать. Кроме того, какую пользу принесло бы в данном случае соблюдение правил вежливости? Может быть, ему предложили бы место в хоре?
Меланкте — неотвязно, необъяснимо прекрасная!
Меланкте — поющая над морем в бледных лучах заходящей луны!
Может быть, следовало схватить ее в порыве страсти, пока они шли по берегу, и подчинить ее силой. По меньшей мере в таком случае она не стала бы критиковать его интеллектуальные наклонности!
Но даже этот план, при всей его поверхностной привлекательности, отличался некоторыми изъянами. Хотя Шимрод ни за что не согласился бы с обвинениями в чрезмерной интеллектуальности, он, тем не менее, руководствовался представлениями о галантности, несовместимыми с насилием. Он решил больше не думать о Меланкте: «Она не для меня».
Утром солнце снова взошло на безоблачном небе. Печально задумавшись, Шимрод сидел за столом перед входом в таверну «На якоре». Из неба стрелой опустился сокол, уронивший перед ним на стол веточку ивы и тут же скрывшийся вдали.
Взглянув на веточку, Шимрод поморщился. Но делать было нечего. Поднявшись на ноги, он нашел Эйласа: «Меня вызывает Мурген. Придется подчиниться».
Эйласа это известие не обрадовало: «Куда ты отправишься, и зачем? Когда вернешься?»
«Не могу ответить на эти вопросы. Мурген зовет — я должен спешить».
«Что ж, счастливого пути!»
Шимрод наскоро сложил в котомку свои пожитки, расплющил конец веточки пальцами и произнес:
«Ива, ива! Судьба прихотлива — неси меня прямо, неси меня криво!»
Шимрода подхватил порыв ветра — земля закружилась у него под ногами. На мгновение он заметил длинную вереницу вершин Тих-так-Тиха, тянувшуюся с юга на север в темном кудрявом окаймлении горных лесов. Но в следующий момент он уже соскользнул по пологому воздушному желобу и встал на площадке перед Свер-Смодом, каменной усадьбой Мургена.
