Евгений Антипов[22]
Премия
«Раздался робкий стук, дверь неуверенно открылась, после чего появился уже немолодой, но изящный человек. Он был по-хорошему застенчив и все время пытался опустить глаза.
Председательствующий сощурился.
– Дело в том, что я, что мы, номинанты премии имени Александра Черного… – голос человека дрожал.
В ответ на эту дрожь председательствующий сощурился еще больше. Немолодой, но изящный человек пошевелил губами, собираясь со словами, но вместо ожидаемой конкретики отвернулся и, гулко уткнувшись в стену, зарыдал. Через сорок минут с небольшим, немолодой, но изящный человек повернулся обратно и, размазав лицо ладонью, сообщил председательствующему, что когда-то он больше всего на свете любил одну милую особу женского пола и литературное мастерство, которое осваивал с бо-о-ольшим энтузиазмом. Теперь же он всего этого на дух не переносит. И вообще, после всего того, что с ним произошло… голос его снова дрогнул, но изящный человек сдержался и отчеканил:
– Я и мои товарищи-номинанты, мы торжественно отказываемся от литературной премии имени Александра Черного.
Председательствующий сощурился окончательно, и холодная жестокость пробежала по его опытному лицу…»
Неплохая завязка для пьесы, черт побери. С большим драматическим потенциалом. Даже для фильма. Впрочем, фильм такой по плечу лишь Спилбергу. Ситуация слишком фантастическая. А ведь как можно было бы раскрыть материал: на фоне петербургской литературной жизни показать творческие сомнения индивида с чистыми помыслами, его метания, борьбу, и потом этот крах, крах.
Ну что ж, придется своими словами.
В долгой угрюмой борьбе «содержание или форма» победила дружба: из литературы уходят и содержание, и форма. Двадцать лет назад мы снисходительно улыбались в сторону маститых литературных чиновников, но сегодня нас обязывают с глубочайшим пиететом относиться неизвестно к кому, к каким-то неразличимым без очков пигмеям. Антропология объединила их в категорию «рейтинговые люди», но откуда взяли они свои рейтинги, никто не знает.
Можно по-разному относиться к творчеству Михаилов Александровичей Дудиных, но все они были профессионалами и литературную деятельность, между прочим, не имитировали. Тогда все было ясно. Огромная страна, огромная идеология, огромные задачи. Надо строить БАМ, причем быстро и недорого, в даль. Огромные партия-и-правительство, огромно подумав, решили, что литература должна высекать строительную искру в сердцах работоспособной молодежи. Литература аутентичная рассматривалась в свете большой зари как занятие праздное. Ну что ж, большому кораблю – большие знамена.
