В разделе «Поэзия фэнтези» вниманию читателей представлены стихи Расуля Ягудина. Возможно, для многих будет открытием, что фэнтези можно писать и так – не прихотливой (или напротив – безыскусной) прозой, но еще и точным, емким стихотворным слогом, резким, как удар меча. Война и любовь – главные темы подборки.
В дополнение ко всему перечисленному читатели найдут на страницах альманаха описание уже совершенно реальных приключений уфимских фантастов на российских фантастических Конвентах, подборку фотографий и обзор музыкальных новинок.
Слово, первый выпуск альманаха удался. И наверняка всем, кто его прочтет, захочется как можно скорее взять в руки второй, потом третий (и так далее) номера «Универсума», которые, будем надеяться, не заставят себя долго ждать.
Марат Сахибгареев
«Клиническая литература»
(о романе «Гнев» и его авторе)
Недавно одно из уфимских изданий выпустило роман «Гнев» Эдуарда Байкова – в зловещем переплете в босхианском стиле, и с не менее зловещим содержанием. Роман Байкова, как капля воды, отражает темные горизонты происходящих в современной литературе негативных процессов, он плоть от плоти масскультуры.
Однако если бы речь шла об очередной пустышке, в стиле Дарьи Донцовой, то не стоило бы и огород городить! Увы, перед нами нечто большее, то, что я назвал бы клинической литературой – зловещий плод больных фантазий далеко не бесталанного, но трагически расщепленного человека.
Роман «Гнев», видимо, задуманный Байковым для массовых коммерческих издательств, начинается довольно банально, как ещё одна книга о новых русских и их обслуге – киллерах, дилерах и пр. Первые главы в силу этого не представляют особого интереса – ни в положительном, ни в отрицательном плане анализа. Но по мере продвижения вглубь произведения начинаешь ощущать странную метаморфозу: автор, Эдуард Байков (если перед нами не псевдоним – Байков – «байки» – сказочник) все более отбрасывает социальную заказуху и все более погружается в фантасмагорию собственной больной личности, в собственные искалеченные и исковерканные временем фантазии.
История киллерства в литературе не нова, и имеет обширную историографию. Что касается маньяков, то и их Голливуд породил немало. Но совмещение двух этих персонажей в «единстве и борьбе противоположностей» – смелый и опасный ход автора. Собственно, взяться за такое может человек с уже пошатнувшимися моральными устоями и психологически подломленный. Вместо достойных героев, победителей в труде и в справедливых войнах, фантазия современного автора болезненно привязана к подонкам общества. Хотелось бы, раз уж избрал тему «На дне» (а её ведь и великий Горький избирал!) получить от автора хотя бы жесткое осуждение своих персонажей, показать их моральный и житейский крах – тогда это ещё могло бы иметь хоть какое-то воспитательное значение. Ведь – чего скрывать! – у книги с такой обложкой самый основной читатель – это молодежь.
