. Ольга, в крещении Елена, обращалась к Оттону с просьбой "поставить епископа и пресвитеров" на Русь, так что византийцы, настороженно следившие за политической и миссионерской деятельностью своих противников-германцев и заинтересованные в собственной христианизации Руси, должны были об этом посольстве знать. Цимисхию не мешало напомнить Святославу, какие враги эти германцы!
Итак, в середине X в. княгиня Ольга-Елена была первым правителем Руси ("архонтессой" или "королевой"), имя которой считали достойным упоминать при дворах византийского и германского императоров. Во второй половине X в. вместе с её сыном Святославом в Византии припомнили бесславный конец Игоря, потопление флота которого автор Древнейшего сказания в конце века предпочёл не упоминать (если в дружинной среде о нем рассказывали).
С точки зрения распространённых сегодня представлений, что Ольга после смерти мужа спасала могучее Русское государство, создание которого описали позднейшие летописцы, ситуация в Древнейшем сказании на конец X в. сложилась обидная. Где, спрашиваем мы, героические князья, "призываемые" на Русь истомившимся по "порядку" народом, объединяющие племена восточных славян и финно-угров, прибивающие щит на врата Царьграда и заставляющие дрожать Империю ромеев?
Примерно такой вопрос задавали себе наши предки после Крещения Руси Владимиром Святым в 988 г. и особенно в связи с её просвещением при Ярославе Мудром (1019–1054). Приобщение Руси к культуре христианского мира в новых школах, храмах и монастырях поставило перед русскими вопрос о национальном самоопределении.
В обращённом к Ярославу "Слове о законе и благодати" первый родом русский митрополит Илларион в середине XI в. прославил князя Владимира, предки которого "не в худой и не в неведомой земле владычествовали, но в Русской, которая ведома и слышима есть всеми четырьмя концами земли". Крестив Русь, князь не сделал её младшим братом Византии, как полагали приехавшие просвещать её верой ромеи, но открыл новую страницу истории, на которой русские являются избранным Богом народом. Национальная историческая концепция Иллариона легла в основу зародившегося при Ярославе летописания: подобного хроникам рассказа о событиях по годам-летам.
Древнейшее сказание было записано в XI в., возможно, в 1030-е годы. К середине века летописи, вероятно, уже велись в Киеве и Новгороде. А в 1073–1093 гг. иноками Киево-Печерской обители был создан Начальный свод. Помимо Древнейшего сказания и продолживших его киевских и новгородских летописей в свод вошли предания о племенах восточных славян и их соседях с V в., в т. ч. по византийской хронике, причём летописец (предположительно Никон Великий) старался привести историю Руси в соответствие с мировой хронологией.
