Далее, желая придать своему труду максимальную солидность и вид объективности, составитель "Повести" повёл рассказ от разделения мира (Евразии и Северной Африки) между сыновьями Ноя, а затем о разделении языков при строительстве Вавилонской башни. Одним из 72 языков, по его мнению, и стал язык славян — потомков сына Ноя Афета. Историки безмерно благодарны летописцу за подробный рассказ о расселении и обычаях славянских племён, среди которых он весьма избирательно хвалил полян. Легендарный Кий, по его мнению, был не перевозчиком, но князем "в роде своём", он был с честью принят императором в Царьграде и даже пытался построить крепость на Дунае. Однако славяне были лишь частью народов будущей Руси. Поэтому далее летописец рассказал о веси, чуди, мери, муроме, черемисах, мордве, перми, печере и др. племенах, которые говорят не по-славянски, но входят в Русское государство.
Начало самой Руси он датировал точно: 6360 г. от Сотворения мира, т. е. по нашему счёту 852 г. от Рождества Христова. Основания для такой датировки, отличной от Начальной летописи, где "начало земли Русской" отнесено к 6362 (854) г., в "Повести" приведены. В этот год "начал Михаил царствовать", уверил летописец, и при нём "начала себя прозывать Русская земля". "Об этом узнаём, — уверил летописец, — потому, что при сём Михаиле царе приходила русь на Царьград, как пишется в летописании греческом".
Речь идёт о походе Руси 860 г., рассказ о котором стоял в Начальной летописи именно здесь, в статье о царствовании Михаила и матери его Ирины. В "Повести" он перенесён значительно дальше по тексту и датирован 867 г. с целью приписать поход Аскольду и Диру — варягам, которые ушли от князя Рюрика, с которым этот летописец более последовательно связал призвание варягов-руси.
Удалив описание похода со своего места, составитель "Повести" потряс слушателя его летописи хронологическими подсчётами лет от Адама до смерти великого князя Киевского Святополка Изяславича в 1113 г. Именно здесь он заложил датировки ранней русской истории, которые воспринимаются историками как святое писание:
"От первого лета Михайлова (по "Повести" 852 г. — А.Б.) до первого лета Олега, русского князя, лет 29. А от первого лета Олега, поскольку сел в Киеве, до первого лета Игоря лет 31. От первого лета Игоря до первого лета Святослава лет 33". И т. д. Рюрик, благодаря которому на Руси появилась русь, здесь не упомянут, но ему летописец отвёл княжить 17 лет, описав призвание варягов под 862 г., через десять лет после начала царствования Михаила. Логика составителя "Повести временных лет" понятна. Ему надо было как-то привязать летописные события к датам, а даты как-то логически вычислять.
