Джинкс | страница 17

– Нет, – наконец, сказал он. – Вернуться я не хочу. Мне здесь нравится.

Симон все еще ворошил угли, но Джинкс почти услышал его громкое мысленное «ха!», адресованное Софии.

– А по родным ты не скучаешь? – спросила она.

– Так они же все умерли, – ответил Джинкс.

И, едва вымолвив эти слова, понял, что совершил ошибку. Симон же только что сказал Софии, что купил Джинкса у его родных. А вести торговлю с покойниками дело сложное – оно, может, и чародеям не по плечу. И Джинкс, чтобы скрыть замешательство, вгрызся в тыквенный хлеб.

– Мне грустно слышать об этом, – мягко сказала София.

Джинкс осторожно кивнул. За ее добротой проступало нечто новое – намек на стальные нотки.

– А скажи-ка, Джинкс, все они умерли до того, как познакомились с моим мужем?

Симон перестал ворошить угли и замер с кочергой в руке. И кухня вся замерла в ожидании.

Джинкс смял пальцами ломоть хлеба.

– Конечно! Они давно уже умерли! Это приемные родители, они… продали меня. Но они мне и родней-то не приходились.

Он снова набил рот размятым тыквенным мякишем и невнятно пробормотал:

– Потому и хотели сбыть меня с рук.

Кухня снова ожила. Джинкс сказал то, что требовалось. Ну, не совсем уж чистую правду, это верно. О такой мелочи, как тролли, он не упомянул, но остальное так и надо было сказать. Он понял это, когда увидел, как Симон бросил на Софию вызывающий взгляд и кивнул ей – мол, вот так-то! – и София ответила извиняющейся улыбкой. В кухне наступила оттепель, и даже толика серебристо-сладкого чувства вернулась назад. Не так уж и много, по правде сказать, беспокоиться не о чем… и все же Джинксу сильно захотелось, чтобы этот полуночный разговор подошел к концу. Он не вполне понимал, почему решил соврать, чтобы защитить Симона от этой невесть откуда свалившейся жены. Однако не сомневался: сделать это следовало.

Немного погодя, когда он лежал в своей постели под столом, слушая, как в очаге, шипя, угасает пламя, Джинкс вдруг сообразил, что вопрос «Все они умерли до того, как познакомились с моим мужем?» был очень странным вопросом.

После этого София стала часто появляться в доме, никогда, впрочем, не задерживаясь в нем дольше трех-четырех дней. И Симон перестал запираться в своих комнатах на несколько дней кряду. София очень ясно дала понять, что приходит повидать и Джинкса, не одного только Симона. Джинксу это понравилось. София была не такой, как все, кого он знал до сих пор: умная, без раздражительности и насмехательства, и добрая, и бесстрашная.