Трое задумались и замолчали. Хофстраат не хотел касаться подробностей, а возможно, он действительно больше ничего не знал. Размеренным движением он выбил пепел из трубки в пепельницу.
Наконец Роньяр, заинтригованный, не выдержал и спросил:
— Может, появилась новая версия? Или он какие-нибудь следы?
Адвокат в ответ лишь пожал плечами.
— Не знаю. Подождем его прихода.
Роньяр, довольно улыбаясь, небрежно спросил:
— К чему такая таинственность, дорогой Хофстраат? Ведь сейчас уже ни для кого не тайна, что у д-ра Нево имеются определенные намерения.
Бергер удивился:
— Намерения? Какие намерения?
Но на Хофстраата слова Роньяра, казалось, не произвели никакого впечатления. Он спокойно ответил:
— Ну и что? — При этом он испытующе посмотрел на редактора.
Тот, нисколько не смутившись, заглянул в свою рюмку, элегантным движением стряхнул пепел с сигареты и ответил без своей обычной игривости, сильно растягивая слова:
— Я вряд ли ошибаюсь. Переняв научное наследие профессора, он пытается теперь стать его преемником и в личной жизни.
— В этом нет ничего удивительного, но добьется ли он успеха, — вот в чем все дело! — ответил Хофстраат почти равнодушно.
— Не будьте так наивны, Хофстраат. Вы, как специалист по бракоразводным делам, должны знать женщин, — насмешливо заметил редактор.
Бергер возмутился:
— Вы же знаете госпожу Тербовен! Как вы можете утверждать такое? Нет, это невозможно!
— Я вообще ничего не утверждаю. Просто, мы, репортеры, очень хорошо информированы.
— Вы, дорогой Роньяр, совершаете ошибку, вынося суждения обо всех женщинах на основании своего опыта.
Бергер добавил:
— Кроме того, госпожа Тербовен — не вдова, ее супруг не умер, а только исчез! Так ведь, Хофстраат?
Тот кивнул в знак согласия.
Роньяр промолчал. Он откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и сказал многозначительно:
— Что ж, может быть, Нево знает обо всем этом лучше!
Бергер удивленно посмотрел на Хофстраата, тот ответил на его взгляд. Он машинально взялся за очки, неторопливо протер их стекла и сказал, чтобы нарушить гнетущую тишину:
— Хофстраат, вы, как бывший друг профессора Тербовена, должны лучше всех знать подробности. Мне, к сожалению, известно очень мало. Расскажите нам, что вы знаете.
— Что ж, как вам угодно, но с чего начать?
— С тех пор как профессор уехал в Мексику, прошло уже шестнадцать месяцев.
— И до сегодняшнего дня все меры, предпринятые к его розыску, не принесли результатов, — добавил Роньяр.
— Он как сквозь землю провалился!
