— К сожалению, ничего.
— А вот у меня кое-что есть. Кажется, у Бермудовой и Панова роман. Это во-первых. А во-вторых, я видела Мухина и Тушкина. Правда, кто из них кто, сказать не могу. Полчаса назад они покинули дом отдыха. А еще тебе привет от лейтенанта Бузько, — соврала я.
— Он приходил?
— Да, сообщил, что наша Степа объявлена в розыск.
— Совсем плохи дела. И что же нам делать? — Алина с надеждой посмотрела на меня.
— Не знаю, — призналась я. — Может быть, еще понаблюдать за жильцами коттеджей? Только не за всеми. Голубеву пока оставим в покое. А вот Пескова, Панова и Бермудова нам могут быть интересны.
— Опять в кусты? — Алину перекосило от одной только мысли, что ей придется опять лезть в колючие заросли. Но делать было нечего: другого места наблюдения у нас не было.
На этот раз мы оделись, как надо: в футболки с длинными рукавами, в плотные джинсы, кроссовки и бейсболки. А еще щедро себя полили средством от комаров, мошек и другой летающей и кусающей живности. В полной боевой готовности мы вышли за территорию дома отдыха и по знакомой тропинке побрели в сторону диких зарослей.
— Хорошо-то как в лесу. А нас куда черт несет? Могли бы сейчас на реке загорать или под соснами хвойный экстракт вдыхать, — жаловалась на судьбу Алина, с опаской поглядывая на кусты.
— Вдыхать экстракт ты можешь и в кустах. Тут везде хвойный экстракт, — заметила я.
— Ну да. Только в местечке, куда мы сейчас идем, колючек больше, чем гвоздей на коврике у йога, и когда дышишь, частички местной флоры вместе с экстрактом в тебя залетают.
— А ты дыши через зубы, — посоветовала я.
— Ага, через губы, — пробурчала Алина. — Тогда и силикон в них не надо накачивать.
— Алина, ты можешь тут постоять, я одна пойду.
— Как же я могу тебя бросить? А вдруг там опять бомж пасется? Нет уж, погибать — так вдвоем. Пошли, — обреченно сказала Алина и нырнула вслед за мной в кусты.
Не успели мы добраться до места, с которого вчера вели наблюдение, как за плотной стеной кустарника раздались чьи-то голоса. Сначала тихий бесполый голос задал какой-то вопрос. Наступила пауза. А затем лесную тишину прорезал громкий возмущенный бас. Мужчина изощренно поминал чьих-то родственников по материнской линии. Ругался он долго, не стесняясь в выражениях. Ему никто не отвечал, из чего мы заключили, что собеседник либо уже мертв, либо убежал.
— Вылезаем, там что-то случилось, — насторожилась я.
— А может, пересидим? — засомневалась Алина. — Мало ли кто там орет?
