Мужчина говорил очень быстро, Нев пытался следить за его мыслью, разглядывая свой рисунок, но все равно отставал. Когда тот замолчал, Нев только непонимающе спросил:
– И?
– И получается, – теперь мужчина стал говорить медленнее, как будто втолковывал что-то неразумному ребенку, – что некромант в конце своей жизни установил собственную власть над собой и замкнул конец своей смерти на начало новой жизни. То есть исключил возможность своего рабского существования в виде мертвого духа или тела.
– Вот как… – Нев машинально снял и протер свои очки, задумчиво глядя на символ. – Спасибо вам большое, это кое-что для меня прояснило. Вместе с тем и заинтересовало. Скажите, не будет ли слишком нагло с моей стороны попросить вас найти те документы, что вы когда-то выкладывали, и прислать мне копии? Очень любопытная тема, было бы интересно погрузиться в нее подробнее.
Мужчина с сомнением пожал плечами.
– Я поищу, но ничего не обещаю. Если найду, завтра пришлю.
– Договорились. И еще раз спасибо.
Они попрощались, после чего Нев принялся убирать на место книги, прокручивая в голове все услышанное. В том, что рассказал ему незнакомец с форума, был смысл. Одно оставалось непонятно: почему такие символы были на мертвых девушках?
22 октября 2012 года, 10.50.
Центральный Государственный исторический архив, ул. Псковская, г. Санкт-Петербург.
Архив по учету захоронений на кладбищах Санкт-Петербурга работал с десяти утра, и Войтех с Лилей отправились туда к самому открытию. Сотрудники долго не понимали, что им нужно, а когда поняли, замахали руками.
– Это вам не к нам, – радостно сообщила полная женщина лет пятидесяти. Причины ее радости Войтех так и не понял. – Это вам в Центральный архив.
– Причем исторический, – уточнила ее коллега, которая выглядела лет на десять моложе и килограммов на тридцать меньше.
– Ну, это смотря какое у них захоронение: до восемнадцатого года или после, – засомневалась первая женщина и посмотрела на Войтеха и Лилю. – У вас какого года?
– Мы не знаем, – Лиля очаровательно улыбнулась. – Судя по состоянию могилы, скорее до восемнадцатого. Если имеется в виду тысяча девятьсот восемнадцатый.
– А то какой же? Тогда им на Псковскую, да? – полная женщина снова посмотрела на свою коллегу.
– Скорее всего, – кивнула та. – На Варфоломеевской уже послереволюционные данные.
Войтех на всякий случай записал оба адреса, но поехали они сначала, как и рекомендовала женщина, в Центральный исторический архив. Выйдя из такси, Войтех порадовался, что ему не нужно думать, где припарковать машину: Псковская оказалась довольно узкой улицей, обочины которой с обеих сторон были заставлены машинами.
