– Давай сюда, – позвал он Сашу.
Та перелезла через довольно высокий бетонный парапет и, проигнорировав руку Войтеха, которую он учтиво ей предлагал, спрыгнула на землю.
– Это недалеко от того места, где нашли тела девушек, – заметила Саша, оглянувшись по сторонам, и сразу же направилась к ступенькам, ведущим вглубь кладбища.
– И где мы нашли дерево с нишей, – добавил Войтех, убирая руку. – Саш, а в чем дело? – поинтересовался он, сосредоточенно разглядывая ее затылок. Похоже, настала его очередь выяснять, что не так. Такие вещи Войтех предпочитал решать сразу. В идеале, стоило спросить ее еще накануне, но сначала они были не одни, а потом общались только по телефону.
Саша криво улыбнулась, останавливаясь. Ситуация и ей показалась знакомой, только несколько месяцев назад она была по другую сторону вопроса. Она глубоко вдохнула и обернулась к нему.
– Войтех, ты когда-нибудь видел, как умирают люди? – для ее взвинченного состояния вопрос прозвучал неожиданно спокойно.
– Доводилось, – коротко ответил он, не совсем понимая, к чему она клонит. – Но я тогда был сторонним наблюдателем.
– А я вижу гораздо чаще, чем хотела бы. Вижу, как умирают совершенно разные люди: молодые, старые, измученные долгой болезнью, вышедшие за хлебом и попавшие под машину, с кучей плачущих под дверями отделения родственников и совершенно одинокие. Разные. Но знаешь, что их всех объединяет? – Саша на секунду запнулась, словно ждала от него ответа, но, так и не дождавшись, продолжила: – Они все хотят жить. Даже те, для кого смерть, казалось бы, станет избавлением, те, кто утверждают, что уже сами хотят поскорее умереть, чтобы больше не мучиться, все надеются на чудо, которое хоть еще немного продлит им жизнь. У них всех есть какие-то планы, мечты, незавершенные дела. Кто-то не успел съездить в Париж, у кого-то маленький ребенок, которого еще нужно вырастить и поставить на ноги, а кто-то просто не дочитал интересную книгу. Желание выжить во что бы то ни стало заложено в человеке природой. И те девушки, которых похитил этот ненормальный, они тоже хотят жить. У них тоже есть дела, и они не планировали умирать. И если я могу хоть что-то сделать для них, я это сделаю. И мне будет наплевать, кто и зачем пишет Марине и как с этим связан маньяк. И я не понимаю, как может быть по-другому?
Она замолчала, не то переводя дыхание, не то ожидая хоть какой-то реакции на свои слова.
– Весьма похвально, – сдержанно прокомментировал Войтех. – Как ты думаешь, сколько еще женщин подвергается насилию в данный конкретный момент? Пока мы с тобой тут разговариваем, кого-то где-то бьют и могут забить до смерти. Кого-то просто планируют убить. Кто-то подвергается сексуальному насилию, которое, возможно, закончится смертью. Может быть, бросим все наши дела и направим наши усилия исключительно на спасение всех от всего?
