Сам похититель приходил обычно поздно вечером, когда обе девушки уже спали под действием препаратов. Вернее, Ира спала, а Алина только делала вид. Он разглядывал их, расчесывал волосы, касался кожи. Алина, стиснув зубы, молча терпела, никак не выдавая того, что все чувствует. Она не произнесла ни звука даже тогда, когда он наносил ей на затылок татуировку. По правде говоря, это был единственный раз, когда он причинил ей боль. Все остальное время его отношение было скорее бережным, но Алина все равно не тешила себя надеждой, что для них с Ирой это может хорошо закончиться. О трех мертвых девушках в белых платьях на кладбище она слышала недавно по телевизору. Предположить, что их ждет та же участь, было вполне логично, а ждать помощи извне не приходилось. Нет, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И сегодня вечером она не собиралась дожидаться прихода похитителя.
Дрожа от радостного возбуждения, Алина отперла еще одну дверь, за которую их никогда не выпускали, и оказалась в длинном темном коридоре, освещаемом лишь выбивающейся из-под двери полоской света. Держась руками за стену, она медленно пошла вперед, надеясь, что коридор выведет ее на улицу. Что она будет делать, если окажется где-нибудь в лесу, она не хотела даже думать. Главное – выбраться отсюда. А там она что-нибудь придумает.
Шаг за шагом она пробиралась вперед, и когда ей показалось, что где-то вдалеке послышался шум машин, позади что-то хрустнуло. Алина замерла. Хруст повторился. Как будто кто-то шел не то по веткам, не то по старым доскам. Неужели похититель? Ей казалось, что он приезжал немного позже, хотя часов у нее не было, она ориентировалась только на собственные ощущения.
Алина медленно обернулась. Глаза плохо видели в полутьме, но ей удалось различить фигуру в том конце коридора, откуда она вышла. Это был мужчина, но явно не похититель. Она не знала, заметил ли он ее, но на всякий случай вжалась в стену, затаив дыхание.
Мужчина медленно приблизился, но прошел мимо. От него воняло так, словно он не мылся несколько месяцев. Алина закусила губу, борясь с желанием крепко зажмурить глаза. Она должна видеть, что происходит, должна суметь вовремя среагировать. Мужчина уже прошел мимо, когда она вдруг почувствовала, что в ее ноги ткнулось что-то теплое и живое. Алина зажала рот руками, чтобы не закричать, но, по всей видимости, какой-то звук все же успела издать, потому что мужчина немедленно обернулся, втянул носом воздух и остановился, глядя на нее. Сколько они так простояли, глядя друг на друга, она не знала. Каждый словно ждал реакции другого, и среагировали они почти одновременно. Мужчина бросился к ней, Алина тут же рванула в сторону. Теперь она уже не старалась вести себя тише, это было бесполезно. Она бежала, не разбирая дороги, постоянно натыкалась на стены, цеплялась за что-то ногами, но продолжала искать выход. Ее преследователь не отставал, она слышала его дыхание, похожее на хрип, и это придавало ей сил бежать дальше. Наконец она попала в более светлый коридор, заканчивавшийся впереди двумя лестницами: наверх и вниз. Времени подумать не хватило, Алина инстинктивно направилась к той, что вела вниз. После всех попыток спастись оказаться на крыше какого-нибудь высокого здания было бы до смерти обидно. Она успела спуститься ровно на три ступеньки, когда услышала сзади знакомый хрип и почувствовала сильный толчок в спину. Вскрикнув, Алина покатилась вниз по лестнице и, уже в самом низу сильно ударившись обо что-то головой, потеряла сознание.
