– Скажите, что мне нужно найти? – я и сам не верил, что задал такой глупый вопрос.
Она, казалось, не нашла его странным.
– Зависит от того, что вы ищете. И для кого?
Я немного замешкался и она продолжила:
– Если вы ищете подарок, попробуйте браслеты. С ними трудно ошибиться, – глазами женщина показали в сторону стоек, увешанных кругляшами из искусственных камней, проволоки и стекла.
Я подошел и взял один. Цвет граната, кроваво-темный. Повертел в руках. Пластик покорно защелкал. Что дальше? Сколько можно разглядывать бижутерию? Я со злостью сунул его обратно на штырек, отчего соседний браслет слетел к моим ногам.
Я нагнулся. Бледно-синий, наверное, это называется бирюзовый. Подняв беглеца, я машинально вгляделся в ценник. На пустой картонке было выбито лишь одно слово:
GEFUND
В школе очкастая немка читала вслух. Тогда, в седьмом классе, само по себе слово, его произношение, казалось дико смешным. Может, потому я и запомнил перевод.
НАШЕЛ
Раздался треск – одновременно со всех сторон. Содержимое магазинных стоек начало рушиться на пол, гремело по плитке и разлеталось в стороны. Стойки, а вслед за ними и стены, начали складываться сами в себя, а через несколько секунд эта же участь постигла и весь торговый центр. Я оказался в пустоте, окруженный темнотой. В ушах эхом еще трещало и шуршало, но уже послышался новый вук. Песня ветра вновь зазвучала. Через мгновение меня вынесло к берегу растрепанной кровати.
– Вернулся? – глаза Джены светились, по губам перекатывалась легкая улыбка. Гордость, гордость за меня, сумевшего, и за нее, воплотившую, – вот что это было.
Вика, сидящая в ногах Джены, протянула чашку чая. Я отхлебнул, чуть поморщился от жара.
– Ну, если вернулся, давай еще попробуем, – ухмыльнулась Джена и, не обращая внимания на вытаращенные глаза Вики, вновь зашвырнула меня в другую часть реальности.
Так продолжалось до ночи – пока Джена и я не начали дрожать от усталости, языки наши заплетались, а мысли смешались. Когда я допускал ошибки, она выдергивала меня из видения, и потом я лежал на скомканной простыне, вспоминая подвалы или пустыни, исковерканные лабиринты или зеркальные пространства, где только что побывал.
В этот и другие дни тоже мы с Викой уезжали поздно. За окном струились фонарные нити, а я уже не мог распознать – видение это или нет. Как-то раз я попал в эту ловушку – Джена показала комнату, в которой проходили занятия. А я принял это за настоящее.
– Но как, как бы я распознал правда это или нет?! – прокричал я, уставший и истерзанный от прыжков из стороны в сторону.
