Ньютон был вне себя от восторга.
– Поверить не могу, что все это может оказаться моим, – прошептал он.
Холмс предостерегающе положил ему руку на плечо:
– Держите себя в руках, Эндрю. Чтобы это стало вашим, нам предстоит кое-что сделать.
Огромные двери распахнулись, и навстречу нам шагнул управляющий Финч:
– Добрый день, джентльмены. Я вас ждал. Позвольте мне помочь вам с багажом.
Управляющий оказался жизнерадостным общительным краснолицым увальнем с бачками и внушительных размеров брюшком.
– Мы не знали, когда именно вас ждать, поэтому миссис Финч решила ограничиться только холодными закусками, – пояснил наш провожатый, заводя нас внутрь особняка.
Мы прошли через впечатляющий аванзал, украшенный рыцарскими доспехами и портретами представителей рода Кастерсов, и очутились в небольшой столовой, примыкающей к кухне. В большом отделанном камнем очаге уютно горел огонь. Со стен на нас взирали головы оленей. Нашлось здесь место и внушительной коллекции оленьих рогов. Большой стол в центре зала был заставлен тарелками с копченостями, сырами и прочей снедью. Помимо этого я заметил графины с красным и белым вином, а также хрустальные бокалы.
– Прошу вас, джентльмены, угощайтесь и ни в чем себе не отказывайте. Путь из Лондона не близкий, и, полагаю, вы страшно голодны с дороги.
Мы поблагодарили Финча, и он откланялся.
– Вот это я понимаю – наследство, – покачал я головой, когда управляющий удалился.
– Я о таком не смел и мечтать, – будто не веря своим глазам, признался Ньютон.
Холмс уже устроился за столом и вовсю накладывал себе еду.
– Присоединяйтесь, джентльмены, – поторопил он нас. – Чем раньше мы поедим, тем скорее сможем приступить к поискам подковы.
Трапеза – кстати сказать, отменная – заняла у нас около часа.
– Итак, давайте подведем промежуточные итоги и еще раз перечислим, что нам известно, – предложил Холмс, отодвинув тарелку и взяв в руки бокал изумительного бордо. – Теперь мне представляется очевидным, в чем причина загадочного скандала, в результате которого Джеймс Кастерс оказался в Аргентине. Это был роман с его учительницей музыки, то есть вашей матерью, Эндрю. В результате этой любовной связи на свет появились вы. Хоть вы и fillius nullius, это ничего не меняет. Вы являетесь последним представителем рода Кастерсов.
– Я начинаю склоняться к аналогичным выводам, мистер Холмс, – медленно кивнул Ньютон. – Я попытался напрячь память и сообразил, что у мамы ровным счетом ничего не осталось от моего отца-военного. Ни писем, ни подарков.
