Вик взялся за дверную ручку.
— Привет, тягун, — вдруг послышалось сзади.
Он обернулся рывком, готовый ко всему. В двух шагах стоял тот самый парень с вокзала: которого он видел у ларьков, который пытался преградить ему путь бегства. И чье присутствие неудобно кололо под ложечкой, наполняло нутро острым чувством опасности — ищейка! ищейка рядом! Стоял с насупленным и злым выражением лица.
Еще там, на перроне, в чертах преследователя мелькнуло что-то до боли знакомое, зацепило сознание, но было не до того: на тягуна открыли охоту, лица и спины мелькали как в калейдоскопе, а парень был среди загонщиков. Но теперь…
— Бас?! — ошарашенно выпалил Вик.
Лицо парня, хмурое и неприветливое, начало неудержимо меняться: удивление сменялось узнаванием, потом проступила радость — и вновь удивление. Хлопнули ресницы за круглыми очками — вместо злобной ищейки на вора смотрел счастливый добрый пес. Только что хвостом не вилял.
— Вик?.. — протянул он.
— Вот так встреча, дружище… — озадаченно заключил вор.
7
Пустырь за домом привлекал неимоверно, притягивал как магнит. Что в сравнении с ним постные развлечения в городском парке? Да еще за руку с мамой — к пруду близко не подходи, упадешь в воду; на качели не лезь, свалишься; далеко не отходи, потеряешься. И так на каждом-шагу…
То ли дело пустырь: заброшенное, свободное пространство, поросшее дикими кустами в рост человека. Во всяком случае, восьмилетнего Витьку эти заросли накрывали с головой. И между упругих стеблей здоровенные валуны, покатые и холодные. И желтые плиты известняка с неровными, щербатыми краями. Здесь здорово было прятаться: залечь между камней, выбрав местечко, где ветви опускаются пониже к земле, — ни за что не найти! А разведчику того и надо: скрытность, незаметность, умение пользоваться рельефом местности.
Посреди пустыря развалины то ли сарая, то ли гаража: с провалившейся крышей и дверью, повисшей на одной петле. Внутри сумрачно и прохладно даже в летний солнечный день, и пахнет пылью и прелью. По углам полусгнившие ящики, рухлядь деревянная, кем-то брошенный разбитый пылесос и сломанный торшер. И куча мест, где при желании можно сделать тайник. Чуть разгрести многолетнюю пыль, вложить в ямку важное донесение или приказ и замаскировать сверху так, что совсем незаметно.
А немного в стороне проржавевший остов легковушки без колес. Дверцы открываются с пронзительным скрежетом, сиденья продавлены, но чудом сохранились руль, рычаги и педали. Потому можно сесть на водительское место и порулить, понажимать на газ и на тормоз, переключая передачи. Правда, втыкается ручка всего в два положения, но это не страшно. Звук мотора чудесно получается голосом — и взрыкивание на старте, и гудение, и надсадный вой высоких оборотов, когда авто летит по автостраде на полной скорости.
