Внезапно забор кончился, и тут же началось длинное кирпичное здание в два этажа. На первом окон не было совсем, на втором — узкие бойницы, а не окна, забранные к тому же решетками. Проход между забором и зданием Вик сгоряча проскочил, и возвращаться уже не было никакой возможности.
Но впереди он разглядел: здание заканчивается, из-за него выныривает другой переулок, образуя что-то вроде перекрестка. Живая изгородь плавно загибается вправо, а в ней — у самого поворота, понад землей — открывается едва заметный узкий лаз. Перед лазом привольно разлилась очередная огромная лужа.
Вик не раздумывал ни секунды. Используя разбег, оттолкнулся посильнее и прыгнул, нырнул рыбкой, едва успев выставить руки, — хлопнулся животом по жесткому дерну, шлепнул ногами по луже — и проехал по мокрым стеблям, как на санях с горки, прямо в спасительный лаз! Обдирая одежду, осаживая локти и колени…
Проскочил недлинный тоннель в кустарнике и замер. В шуме дождя приближались, отчетливо грохотали по брусчатке кованые башмаки. Замерли где-то недалеко, забормотали приглушенные голоса: гончие потеряли дичь и решали, как быть. А потом звук шагов стал удаляться.
Вик выдохнул.
Он лежал в относительно сухой и по-своему даже уютной норе среди кустов. Выжидал, вслушивался, восстанавливал дыхание. Но и разлеживаться было некогда, время таяло. Покряхтывая и ругая вполголоса контролеров, ищеек, лужи, грязь и все на свете, Вик начал выбираться. Носить в себе чужой витакс можно было еще минут сорок. Не более.
5
Дождь начался как-то сразу и сильно. Полдня набухал в серых, низких, стеной ставших тучах, но не торопился, выжидал. С силами собирался, влагу копил. А потом как прорвало, и потоки воды хлынули на город. На Центральный район: разноцветные, праздничные, яркие, как новогодние елки, башни; на аллеи, бульвары и площадки для отдыха между ними. На цветники, фонтаны и беседки. Магазинчики всех мастей, паркинги, салоны красоты и фитнес-клубы.
Ливень свободно гулял по проспекту Развития, что расположился чуть дальше на востоке: банки, офисы, супермаркеты. Косой стеной повис над куполом Собора. Заливал промзону и предместье. Осень в Семигорске скучная пора — холодный ветер, дождь, слякоть и грязь. Даже на выложенных плиткой аллеях Центра — слякоть, даже на гладких тротуарах проспектов — грязь. И ледяной дождь с ветром в Фуфайке и предместье.
Эту квартирку Софья снимала в Центре, как раз в одной из разноцветных башен. Ничего себе гнездышко — две комнаты (а больше пока и не надо), превращенные стараниями модного дизайнера в образец вкуса и символ благополучия. Все стильно, органично, дорого. Не сама, вообще-то, снимала — платил за комнаты Залеский.
