– Грозен! – вмешался ее муж.
– А ты видкиля знаешь?
– Как не знать! Я графа Суворова вон как знаю. Он у нас в семьдесят осьмом годе проезжал. Ты тогда у маменьки гостила. Высокий такой, толстый. Ему в экипажи двадцать восемь лошадей понадобилось, вот, брат! Так веришь ли, служивенький, я чуть во всем селе лошадей сыскал! – врал станционный смотритель.
– Александр Васильевич, ехать пора! – высунул голову в дверь поручик Столыпин.
Поблагодарив за угощение, Суворов вышел из дома вслед за адъютантом.
Кибитка стояла у крыльца.
Станционный смотритель и Оксана провожали их. У крыльца собралась куча ребятишек и баб.
Адъютант уже сел в кибитку, а Суворов только собирался сесть к ямщику на облучок, когда раздался крик:
– Ваше высокопревосходительство, Александр Васильич!
Все обернулись. К кибитке бежал в порыжелом гарнизонном мундире отставной старик солдат.
– Отец родной, погоди! – кричал он, кидаясь к Суворову.
Но его перехватил станционный смотритель.
– Кузьмич, очумел ты? Какое тебе превосходительство? – смеялся подвыпивший станционный смотритель, не пуская солдата.
– Да пусти, это он, батюшка наш, Суворов! – рвался солдат.
– Карабанов, это ты? – узнал его Суворов. – Жив?
– Так точно, жив!
– Ну здравствуй, старый товарищ!
Станционный смотритель удивленно отпустил солдата. Солдат кинулся к этому денщику суворовского адъютанта. Старики обнялись. Станционный смотритель и его жена глядели, ничего не понимая.
– Как живешь, старинушка?
– Бог милостив, Александр Васильич!
– Может, помочь надо? В чем нужду имеешь? Говори, не стесняйся!
– Премного благодарен, ваше высокопревосходительство!.. Ничего не надо! Хотел вот только еще разок повидать вас. Ведь с Измаилу не видались. Услыхал, что проезжать будете, ждал…
– Ну, вот и увидались. Тридцать лет вместе с ним служили! – сказал Суворов адъютанту, садясь в кибитку. – Ну прощевай, друг. Прощайте, милые люди! – замахал он каской.
Еще секунда, и кибитка умчалась. Станционный смотритель стоял верстовым столбом – не мог прийти в себя.
– Ну чы ж не дурный ты? – трясла мужа за рукав Оксана. – Фастался, говорыл: «Я знаю, какой Суворов!» Ничего ты не знал, брехал тилькы. Ось я теперычкы так знаю, який Суворов!
