– Целы, ваше высокопревосходительство.
– Только скрозь обе щеки прошла!
– Как иглой прошило! – отвечали солдаты.
– Ну, тогда ничего: скоро заживет. Опять песни петь будешь и с девками целоваться! – пошутил Суворов.
Мушкатеры загоготали.
– А ты, ваше благородие, впервой был в бою? – посмотрел на молодого подпоручика Суворов.
Лосев хоронился за спинами солдат, – он натер ноги, поспешил разуться и теперь стоял босиком.
Мушкатеры расступились.
– Так точно, первый раз, – ответил Лосев.
Красный от смущения, он не знал, куда девать босые ноги.
– Страшно было? – спросил, улыбаясь, Суворов.
Подпоручик замялся.
– Страшновато, – признался он.
– То-то. Война, брат, такое дело – натерпишься! Ну, отдыхайте, ребятушки; сегодня славно постарались! – сказал, отъезжая, Суворов: к нему спешил полковник Шершнев. – Подтянись, Кузьмич, поедем, брат, к принцу – знакомиться с союзниками! – встретил Суворов командира апшеронцев.
– Да я-то, Александр Васильевич, по-немецки ни гу-гу, – виновато улыбнулся Шершнев.
– Ничего. Зато сражаешься ты по-русски. Поедем!
И они поехали к расположению австрийского корпуса.
Австрийские солдаты узнавали своего спасителя генерала Сувара в этом простецки одетом небольшом старичке, который ехал на неказистой лошаденке.
– Гляди, вон поехал генерал Сувара! – говорили они один другому.
И за то, что Суворов не стоял на месте в ожидании врага, как их генералы, а смело шел на него, австрийские солдаты сегодня прозвали Суворова «Генерал-вперед».
– Vivat Suvara! Vivat General Vorwarts! – восторженно кричали они.
Суворов был очень тронут этим. Он махал каской и, приветливо улыбаясь, отвечал:
– Виват Иосиф! Виват Кобург!
Навстречу ему уже спешил сам принц Кобургский, окруженный нарядной, цветистой свитой генералов.
Приблизившись друг к другу, обе группы всадников спешились.
– Ваше высокопревосходительство, я восхищен! – начал было принц, подходя к Суворову, но Суворов не дал ему договорить, – он крепко обнял принца.
Свита обоих полководцев, хотя и более сдержанно, но все же последовала их примеру. Генерал-поручик Дерфельден чуть ткнулся губами в бритую щеку генерала Сплени. Полковник Барко, снисходительно улыбаясь, церемонно поцеловался с генералом Позняковым.
И только простодушный Иван Кузьмич Шершнев искренне заключил в свои мощные объятия какого-то маленького австрийского полковника и, к немалому его удивлению, троекратно, словно на светлое Христово Воскресенье, облобызался с ним.
– Поздравляю с победой, ваше высочество! – сказал Суворов, пожимая руку принца.
