Получалась никуда не годная арифметика.
В такие минуты принц Кобургский невольно вспоминал, что говорилось в Вене об этом генерале Сувара.
При Козлуджи у Абдул-Резака было сорок тысяч человек, а у Сувара, рассказывают, не насчитывалось и десяти. Тот же значительный перевес был у турок и при Туртукае. И в обоих случаях генерал Сувара разбил турок наголову.
«Нет, без русских будет плохо!»
Принц шагнул к кровати, но в это время полог палатки откинулся и в дверях стал любимый адъютант принца майор Траутмансдорф. Всегда спокойный, невозмутимый, он был чем-то взволнован. Или, может быть, быстро бежал, – майор секунду не мог сказать ни слова.
– Что такое? – с тревогой спросил принц.
– Ваша светлость, русские пришли! – выпалил майор.
Принцу показалось, что он ослышался.
– Кто? Кто пришел?
– Генерал Сувара уже здесь.
– Этого быть не может!
– Его полки уже становятся к нашему левому крылу. Вот послушайте!
Майор откинул полог палатки, приглашая принца выйти на воздух. Принц шагнул из палатки.
Был тихий и теплый июльский вечер. Австрийский лагерь уже затихал. И в этот привычный шум затихающего, уже наполовину спящего лагеря вошли какие-то новые, посторонние звуки.
– Значит, это правда. Пятьдесят верст в сутки! Это непостижимо, невозможно!
Принц взглянул на майора. На лице адъютанта было такое же восхищение.
– Очень хорошо. Ай да генерал Сувара! Ну, пусть отдыхают!
И принц Кобургский спокойно лег спать.
Суворов встал, как всегда, с солнцем. Он осмотрел берега реки Тротуш, через которую приходилось переправляться. Река была неширока, но с быстрым течением и обрывистыми берегами. Суворов наметил места, в которых нужно наводить мосты, и вернулся к себе в лагерь.
К лагерю то и дело подходили отставшие по пути из Бырлада пехотинцы. Дорога была тяжелая, шли быстро, – даже на привале генерал-аншеф не разрешал разбивать палатки.
Апшеронцы и смоленцы, издавна знакомые с суворовским маршем, почти не имели отсталых. Но в Ростовском не привыкли к таким переходам и по дороге присаживались по двое, по трое отдохнуть. Когда капралы старались поднять отстающих угрозами, Суворов кричал, подъезжая:
– Оставь! Пусть отдыхают. Не бойся – подойдут, не подведут. К бою поспеют. Ступай, ступай! – гнал он капрала. – Голова хвоста не ждет!
И он был прав: отставшие в пути старались изо всех сил нагнать ушедших вперед товарищей. И постепенно подтягивались к своим.
После утренней молитвы и каши Суворов приказал строить мосты через Тротуш.
