Я пожала плечами, делая вид, что не знаю, и меня это не интересует. Но постепенно в их сторону начали поворачиваться все больше и больше голов, некоторые даже подошли поближе, чтобы послушать. Раскрасневшаяся и улыбающаяся во весь рот Эмили Браун продолжала тыкать в сторону своего горностая и что-то возбужденно пересказывать учителю. Ее соседка слушала рядом с открытым ртом и немного завистливым видом.
– Ну что ж, ученики, – учитель повернулся к классу, – я думаю, у нас есть первый успех. Будьте добры, мисс Браун, повторите для всех то, что вы сделали.
Теперь уже все ученики побросали свои клетки и столпились вокруг нее. Мы с Уиллом и Джин тоже шагнули поближе.
Сияющая, словно отполированная монета, девочка повернулась к горностаю и сосредоточенно уставилась на него, не моргая. Воцарилась напряженная тишина – ребята рядом боялись даже вздохнуть. Сначала ничего не происходило, и она уже отчаялась и занервничала, но через пару секунд ее глаза вдруг сверкнули коричневым светом – и горностай, чьи глаза так же полыхнули в ответ, послушно поднялся на задние лапки. Все это длилось один миг и тут же прервалось. Животное снова приняло свой обычный вид и улеглось рядом с решеткой.
Учитель громко похвалил ее, особенно выделив ее необычайную прилежность и упорство в достижении цели, а остальные ребята тут же ринулись назад к своим рабочим местам, но до конца урока никто так и не смог проделать что-то подобное со своим животным. У Фишера, который на всех уроках сидел там же, где и я – в углу (правда он делал это не по доброй воле), эта весть вызвала такое горе, что мне жалко было на него смотреть. Он стиснул руками свои тощие, угловатые коленки и просидел, не двигаясь до самого звонка.
– Как это у нее получилось? – произнес Уилл, когда мы вышли с урока. С ноткой разочарования и легкой зависти, как мне почудилось.
– Она столько донимала учителя, что меня это не удивляет, – хмыкнула я. – К тому же, если у кого-то и получится сделать это первым, то это должен быть главный ботаник в классе, верно?
Про то, что Джин уже умеет это делать, я промолчала. Я дала ей обещание, да и Уилл бы не обрадовался, если бы узнал, что уже двое наших одноклассников умеют использовать свой дар. Идущая рядом Джин хранила глубокое молчание. Она была единственной, кто никак не отреагировал на успех Эмили Браун, и всю дорогу до второго этажа смотрела лишь себе под ноги. Я вспомнила, что сказал мне мистер Честертон. Джин обладает силой, практически равной красным, но не желает ее использовать. Как бы не радовалась своему успеху идущая спереди Эмили, которую сейчас распирало от гордости и которая свысока рассказывала о своих ощущениях собравшемуся вокруг нее кружку таких же ботаников, ей ни за что и никогда не сравниться с Джин.
