Когда мы вспоминаем, что лань, как и луна, является одним из наиболее надежных материнских символов, то становится очевидным, что начальные высказывания были всего лишь защитной маской от эдипова желания обладать матерью и убить отца! Этот вывод легко сделать, когда данный эпизод сновидения закончен, но никто не мог предположить в его начале, какого рода проблематика будет вызвана к жизни нервными импульсами!
В свободном сне наяву падение не равнозначно дороге в ад!
Обязательство быть объективным заставляет меня привести еще одно свидетельство против практики направляемого сна наяву. Я изучил и описал четыреста шестьдесят символов, которые представлены в «Словаре символов», не ища и не обнаружив каких-либо аргументов, осуждающих директивность в терапии сном наяву. Исследование снов, которые являются источником для изучения нисходящего движения, заставили меня признать реальность, которая перевернула укоренившиеся идеи – даже те, которые я проповедовал десятилетиями. Негативная интерпретация, которая приписывается падению в мифах и легендах, подобно тревоге, которая сопровождает падение в ночных сновидениях, имеет в качестве естественной основы продолжающуюся с незапамятных времен борьбу живых созданий против закона тяготения.
Подсказки в виде образов, связанных либо с восхождением, либо с падением, занимают значительное место среди стимулирующих высказываний Роберта Дезуайа в адрес его пациентов. Этот подход представлялся ему оправданным наблюдениями того, что восходящее движение казалось благоприятствующим сублимации, а падение приводило к встрече с ужасающим содержанием подсознательного. Поэтому терапевт предлагал пациенту, спускающемуся в пропасть, запастись прозрачным скафандром или каким-либо иным защитным средством. Я не оспариваю ни достоверности наблюдений изобретателя направляемого сна наяву, ни уместности выводов, которые последовали из этих наблюдений. Опыт заставляет меня признать, что как наблюдения, так и выводы прямо зависят от метода, который он выбрал. Я также знаю о той весомой поддержке в данном вопросе, которую он получил со стороны Гастона Башляра[15], чьи блестящие исследования поэтического творчества привели к подобным наблюдениям. Позднее Жильбер Дюран[16] также напоминал о том, что перед тем, как пациент в своем сне наяву начнет нисходящее движение, необходимо принять некие предусмотрительные меры, в отсутствие которых «спуск в любой момент рискует превратиться в падение». Подобная формулировка предполагает, что динамика воображаемого допускает два режима спуска: медленный, контролируемый, положительный спуск и катастрофическое падение. Роберт Дезуай и Гастон Башляр показали важность вертикального передвижения в динамике онирических процессов. Действительно, какой бы ни была глубина падения или высота восхождения в сновидениях, они отражают благоприятную психическую стимуляцию. Но сам факт
