Только… вспомнилось другое. Минуты откровенности в начале наших отношений, когда, лежа в постели и гладя мое плечо, Джастин рассказывал про человека, которого одновременно обожал и стыдился, потому что тот был чудесным отцом, но при этом отвратительным мужем. Джастин мечтал иметь его деловую хватку, однако клялся, что будет более достойным человеком. А я, вспоминая родителей, обещала никогда не курить и не ездить без шлема.
Вот в чем ирония. Влюбиться легко, а разлюбить сложно. Я и представить не могла, до чего дойдет. За спиной были восемнадцать лет воспоминаний об этом человеке, не считая добрачного романа. Общие надежды и мечты. Мы верили, что не повторим ошибок родителей, и вот оказались на их месте. Кто бы подумал, что даже счастливая семья не застрахована от сложностей и одиночества.
– Я не хочу тебя терять, – сказал мне муж в Тот День. – Я изменюсь. Давай попробуем еще раз. Либби… я люблю тебя.
Я попросила его уйти, но позвонить разрешила. А вскоре он обосновался в комнате внизу, и мы официально перешли к исправительной фазе нашего брака. Джастин по-прежнему отлучался из дома, но чаще дарил мне цветы. Я готовила его любимые блюда и сильнее замыкалась в себе. Мы оба ждали, что все само собой нормализуется. Ну, а если время не вылечит, то всегда можно было устроить романтический ужин в ресторане.
Я считала, что остаюсь из-за Эшлин и что глупо перечеркивать восемнадцать лет совместной жизни.
А на самом деле?
Я все еще любила его. Изменника и лгуна. Мужа, спавшего с другой и отправлявшего ей послания со словами, которые раньше предназначались только мне. Мужа, который вроде бы вернулся домой и даже не раз побывал в моей спальне.
И все же у меня щемило в груди от одних его шагов и смеха. Прикосновение длинных сильных пальцев по-прежнему приводило в дрожь.
Я ненавидела его за это. И за то, что, причинив мне боль, он деликатно заглаживал свою вину. Меня злили его доброта, обходительность и раскаянье. Уж лучше б он вел себя как подлец. Тогда бы я запросто его бросила. Сменила бы замки на дверях и забыла как страшный сон. Но нет, черт его дери, он старался. Оставил другую, как я и просила. Переехал в подвал, как я и просила. Предложил курс семейной терапии. И на сеансах выяснилось, что именно я не иду навстречу. А он все не сдавался. Разными маленькими жестами пытался уверить меня в своей любви и доказать, что он сожалеет и хочет все восстановить. Чем больше внимания я получала, тем хуже мне становилось.
