– Да, Марго, благодаря тебе и Анне, я наконец-то чувствую себя слабой и прекрасной, – вздымая крепко зашнурованную грудь весьма не четко говорит Вера.
– Марго?! – удивленно вскрикивает КакАнька и начинает озираться по сторонам.
Не давая ей прокричать «Где??», снова «иду на опережение»:
– Ты что-то забыла, радость моя? – притворно улыбаюсь я и беру ее за руку, чтобы оттащить по-дальше от опасной близости вериных ушей.
– Забыла? – демонстрирует полную невменяемость КакАнька и покорно плетется за мной.
– Солнышко! Какого черта здесь происходит?.. Где твоя вывеска, где мастер? Я ведь для него эскизы манекенов привезла!
Включая неиспользованные доселе ресурсы к возможной концентрации, КакАнька перестает инфантильно и расслабленно улыбаться, и начинает, судя по промелькнувшему легкой тенью беспокойству, мало помалу соображать.
– Слушай, Лесик. Ой, прости, Ритусь, – она оглядывается на Веру и почти четко выговаривает:
– Антон! Подайте, пожалуйста, нашей гостье модель «Элизабет».
Сгорбленная у ног Веры фигура моментально распрямляется и оказывается весьма даже симпатичным юношей лет двадцати.
Довольная быстротой реагирования на ее команду, поворачивается ко мне, понижая голос до шепота:
– Прости, что чуть не выдала тебя… Мозги набекрень: три ночи без любимого, три дня без еды, силы на исходе. Утром привезли мебель, мы с Антоном все расставили. Позвонила Вера, и я отправила Антона за шампанским, ну чтобы отметить. Как никак первый человек в новом магазине, это же начало. Около двенадцати она приехала, все посмотрела и вот теперь все примеряем…
– А вывеска?
– Ах, да, а я не сказала?! Где-то час назад приехал Данил, увидел Веру, молча вышел, а мне прислал смс-ку: «позвони, когда освободишься». Я так поняла, что Вера его очень даже смутила… Да и она, чуть с каблуков не рухнула. Я думала, сейчас зеркало мне разнесет бутылкой, так она дернулась за ним вслед. Но он вышел – она как ни в чем не бывало меня спрашивает: «Вы знакомы?» Да, говорю, это мой любимый мастер. Фасад – полностью его заслуга… Вот и все. А его смс-ка, я так понимаю, означает, что надо ему сообщить, когда Верунчик упорхнет. Вот я и начала ее поить шампанским, как особого почетного гостя, чтобы как-то все проще стало… Но, как видишь, – она печально развела руками, – сама не устояла… Пойдем, выпьешь с нами? – доверительно улыбнулась она.
Из примерочной тем временем в сопровождении Антона выплыла Вера в белых рюшках и фате набекрень… Шатало ее уже изрядно и явно не от каблуков.
