[190] Service de presse. AIT. 1939. No.14; 1940, No.18; J.T. Dzieci Sorela i Pilsudskiego. Dzieje syndikalizmu polskiego — od faszysmu do anarchizmu // Podaj dalej. 1997. Nr.7. S.31.
[191] Barroero G. Anarchici e Resistenza a Genova: Una storia che manca // Umanita‘ Nova. 1998. N.14. 26 aprile. P.6.
[192] Les anarchistes espagnols dans la tourmente (1939-1945). Marseille, 1989. P.166-171.
[193] Interview d‘Andre Arru // Itineraire. 1995. No.13 (Voline). P.76-81.
[194] См.: Peterson P. John Olday — Künstler und Kämpfer // Trafik. Internationales Journal zur Kultur der Anarchie. 1985. Nr.21. S.18-21.
Судьбы анархо-синдикализма во второй половине ХХ века
Вопреки надеждам анархистов, мировая война не переросла в социальную революцию, а, наоборот, способствовала укреплению национальных государств и становлению в Западной Европе системы социального партнерства в рамках «демократического корпоративизма» — сотрудничества между властью, предпринимателями и профсоюзами. В Восточной Европе, занятой Советскими войсками, анархисты подверглись репрессиям. В большинстве западных стран они получили возможность легальной деятельности. Но возрождения анархистского и анархо-синдикалистского движения как массовой силы не произошло. «Более глубокое объяснение исчезновения синдикализма как массового движения должно принимать во внимание не только временные факторы, такие как государственные репрессии, но и изменения в капиталистическом обществе»[195]. Прежде всего, следует обратить внимание на предупреждение Р.Роккера о негативном влиянии рационализации капиталистического производства на рабочий радикализм. Действительно, как отмечают исследователи, начавшаяся с 20-х гг. и бурно продолжавшаяся после Второй мировой войны автоматизация производственных процессов, символом которой стало широкое внедрение конвейерных методов, способствовала крайней специализации и раздроблению труда на частичные операции. Новый социальный тип «массового специализированного рабочего» не понимал смысла производства в целом и не выдвигал поэтому требований о целостном контроле над ним. Ось социального противоборства была перенесена из сферы производства с ее проблемами содержания труда и независимости производителя в сферу распределения произведенного прибавочного продукта и потребления. Этому соответствовал упадок радикального рабочего движения, которое выступало как альтернатива по отношению к индустриально-капиталистической системе и ориентировалось именно на борьбу за контроль трудящимся над производством[196].
