Во всех документах и решениях МАТ подчеркивалась основа единства анархо-синдикалистов — общая цель (либертарный коммунизм, свободный социализм), общие принципы и методы борьбы (прямое действие вплоть до социальной революции). Однако в этих рамках в мировом анархо-синдикалистском движении существовали значительные расхождения. «Мы знаем, что в организации и тем более в международном объединении различных страновых организаций нельзя настроить все на один лад, — говорил Р.Роккер на II конгрессе МАТ в Амстердаме в 1925 г. — Наоборот, мы даже считаем, что различные мнения по определенным вопросам внутри одной и той же организации могут быть полезны, способствуя духовному развитию и побуждая к самостоятельности суждений. Это же явление проявляется и в МАТ»[135].
На взгляды либетрариев о современном обществе и альтернативе ему наложили глубокий отпечаток опыт Российской революции и революционных выступлений рабочих после Первой мировой войны. В это время получил развитие так называемый «анархический ревизионизм»[136]. В Италии его пропагандистами выступили Э.Малатеста и Камилло Бернери. Первый, всегда бывший одним из ведущих теоретиков анархо-коммунизма, не отказываясь от основных своих идейных принципов, теперь счел под влиянием «русского опыта», что «для организации в широких масштабах коммунистического общества необходимо радикально преобразовать всю экономическую жизнь — способ производства, обмена, потребления, а это можно сделать только поэтапно». Он полагал, что в ходе революции анархисты вначале окажутся в меньшинстве и не должны поэтому навязывать всему социуму свои идеи и представления. Революции предстояло, по его мнению, привести вначале к возникновению плюралистического общества, состоящего из многочисленных общин, связанных как коммунистическими, так и коммерческими отношениями[137]. За сосуществование различных экономических форм в анархическом обществе выступил К.Бернери. «Все анархисты — атеисты, а я агностик, коммунисты, а я либералист, то есть я за свободную конкуренцию между кооперативными и индивидуальными трудом и торговлей», — писал он[138].
Некоторые анархисты, пытаясь дать ответ на вопрос, почему большевикам удалось одержать победу в русской революции, пришли к выводу, что у них есть чему поучиться в тактической и организационной области. Так, «платформисты» (группа во главе с Нестором Махно и Петром Аршиновым) выступили за признание принципа классовой борьбы в истории, за создание прочной организации анархистов (фактически — партийного типа), которая могла бы в качестве сплоченной силы участвовать в Советах, в рабочем профсоюзном движении, играть руководящую идейную и конструктивную роль в революции. По существу, «платформисты» допускали наличие этапов в революции и выполнение Советами властных функций. Они утверждали, что в производственной системе будущего общества децентрализация и интеграция труда будут не принципиальными, а техническими вопросами, подчиненными принципу единства экономики. Фактически они перенимали индустриальную форму организации производства, предполагая лишь избавить ее от частной собственности и передать под управление фабричных Советов[139]. Немалая часть анархистов (Всеволод Волин и ряд других русских эмигрантов, Э.Малатеста, Себастьян Фор) подвергла критике такие позиции, сочтя их отходом от антиавторитарных принципов и ценностей вольного коммунизма[140].
