— Вы обязаны меня пропустить к ней, она несовершеннолетняя и моя дочь.
— Она в коме, и речи нет о том, чтобы я вас туда пустил, это реанимация. Девочку привезли с очень сильным сотрясением мозга, избитой — у нее сломано ребро, вывихнута левая рука, многочисленные ссадины, потеря крови. Я сообщил в полицию и, пока следователь не разрешит, никого к ней я не пущу. Вам ясно?
В ответ раздался рык Дэстэра.
— Если вы продолжите буянить и рваться в реанимацию, я вызову охрану. Когда она придет в себя, вам сообщат, а сейчас покиньте помещение.
За дверью воцарилась тишина. Дверь приоткрылась и в комнату вошел пожилой мужчина в зеленой униформе.
Он посмотрел на какие‑то приборы, которые кругом стояли возле моей кровати и, кивнув головой, обратил внимание на меня.
— Очнулась, — он явно был рад тому, что я пришла в себя. — Сейчас я вытащу из твоего горла трубку и ты попробуешь дышать сама. Не бойся, это не больно, мы интубировали тебя, когда ты перестала дышать. Говорить не пытайся. Поняла?
Я моргнула.
Он аккуратно извлек из моего горла трубку и несколько минут наблюдал, как я дышу, потом нажал какую‑то кнопку:
— Сейчас придет медсестра, даст тебе попить и сделает укол. Тебе нужно больше спать.
— Доктор, — с трудом прохрипела, — где я? Что со мной?
— Ты не помнишь? В больнице, тебя привез твой отец. Ты была без сознания, сильно избита — серьезное сотрясение мозга, перелом ребра и еще по всякой мелочи. Ты помнишь, кто тебя избил?
— Да. — Говорить было невыносимо трудно, да и горло горело, как — будто по нему внутри прошлись наждаком.
— Я сообщил в полицию, к тебе на днях придет следователь, ты можешь ему все рассказать.
В палату проскользнула невысокая, полная женщина с усталым лицом и доктор принялся давать ей указания, что и когда мне колоть и давать. После чего подмигнул мне и вышел в коридор. Медсестра, напоив меня, сделала мне какие‑то уколы, после чего я моментально уснула.
Несколько дней подряд меня, после пробуждения, кололи уколами и остальное время я спала как убитая. А потом пришел следователь полиции. Перед его приходом доктор осмотрел меня. Посетовал, что выздоровление идет очень медленно, зрачки глаз так и остались разного размера, что указывало на то, что сотрясение очень серьезное. Распорядился после визита полицейского отправить меня на томографию еще раз и пригласил его в палату.
Высокий, черноволосый, массивный, подавляющий всех вокруг. Я мысленно застонала, следователь явно был из сородичей отца. Ну, а раз так, то особо болтать смысла не было, дело все равно прикроют. Это стало понятно сразу же после первых слов следователя.
