Потом, пряча гордость, выслушать похвалы гостей.
Так бы все и двигалось по наезженной колее. После учебы, дав несколько лет пожить холостым, ему бы выбрали жену; потом дети, необременительные заботы по хозяйству - где все давно налажено и отлажено; и главное, ни на йоту не отступить от неписанного кодекса поведения дворянина - не запятнать свою честь леностью, ложью и нежеланием заботиться о благе семьи; в общем, та жизнь, - которую только и должен прожить настоящий гронский аристократ.
Но вмешался "его величество случай" - как оказалось - хорошо подготовленный.
****
Сергей приходил в себя медленно, словно выплывая из липкой мути. Сначала он понял, что он есть. Потом понемногу начал ощущать свое тело. Все мышцы болели, словно накануне перекидал в одиночку вагон кирпича. "Где это я?" - Кротов, не открывая глаз, безуспешно попробовал пошевелиться: "Что со мной?". События предыдущего дня начали неясно проступать из пелены забытья. " Вертолет подбили. Духи. Потом... Черт!!!" - он чуть не закричал. Теперь он вспомнил все! " Этот козел в черном что-то сделал со мной". Вчерашняя страшная боль, крутившая и рвавшая мышцы, и сегодня отдавалась в теле.
"Наверно все-таки американцы. Наши бы уже давно разобрались". В пользу этой версии говорило и то, что он явно был связан. Стараясь больше не шевелиться - пусть думают, что он еще в отключке - Сергей медленно приоткрыл глаза. Кругом было темно, лишь справа сверху светились желтым и зеленым глазки каких-то приборов. Пошевелившись, он определил, что лежит на чем-то ровном: "Стол что ли?". Ремни перехватывали тело в нескольких местах. Руки на запястьях и ноги у щиколоток тоже были зафиксированы.
Вдруг все осветилось. Стены зажглись ровным белым светом. Казавшаяся в темноте крохотной, комната сразу как будто раздвинулась. Но все равно осталась небольшой. Сверху, с низкого потолка, нависал какой-то ящик, на его передней панели и светились индикаторы. Больше в комнате ничего не было. Сергей не ощущал вибрации, не слышал никаких звуков.
Непонятно куда его привезли. Его ум отказывался принимать, что где-то в Афгане может быть такая чистая комната. Да и в Союзе Кротов такой техники не видел. Уже как данность он принимал, что попал к американцам. "Лучше бы афганцы застрелили" - заставлял себя думать он. Но мысль была притворной, не настоящей, и не прижилась. Жить хотелось до чертиков. И почему-то думалось, что американцы все равно не будут так пытать - как душманы.
