Я сохранял эту видимость, пока мы завтракали и пили. Один раз это было особенно трудно. Тибур склонился к человеку со шрамом и рассмеялся.
– Я говорил, что он выше тебя, Рашча. Серый жеребец мой!
Голубые глаза обратились ко мне, я продолжал с аппетитом есть.
– Серый жеребец твой.
Тибур обернулся ко мне.
– Это Рашча, Ломающий Спины. После меня он сильнее всех в Караке. Жаль, что ты так скоро должен встретиться с Большим, чем боги. Стоило бы посмотреть вашу схватку.
Меня охватил гнев, рука потянулась к мечу, но я сдержался и ответил в рвением:
– Верно, но, может, встречу с Калкру можно отложить…
Люр нахмурилась и взглянула на меня, но Тибур ухватил наживку, глаза его злобно сверкнули.
– Нет, он не может ждать. Может быть, потом…
От его смеха задрожал стол. Остальные присоединились к нему. Человек со шрамом улыбнулся. Клянусь Зардой, этого нельзя вынести! Спокойно, Двайану, ты так их и обманывал в прежние дни, обманешь и теперь.
Я осушил свой кубок и снова наполнил его. Смеялся вместе с ними, как будто не понимал, чему они смеются. Но я запомнил их лица.
Мы ехали по дороге; рядом со мной Люр; нас окружало кольцо ее отборных женщин. Перед нами располагались Тибур, Ломающий Спины и десяток лучших людей Тибура. За нами – отряд с желтыми вымпелами, а еще дальше большой отряд солдат ведьмы.
Я ехал с соответствующим унылым видом. Время от времени Кузнец и его окружающие оглядывались на меня. И тогда я слышал их смех. Ведьма ехала так же молчаливо, как и я. Она искоса взглядывала на меня, и когда это случалось, я еще ниже опускал голову.
Перед нами возвышалась черная цитадель. Мы въехали в город. К этому времени изумление в глазах Люр сменилось почти откровенным презрением, смех Кузнеца стал оскорбительным.
Улицы были заполнены жителями Карака. Я вздохнул, видимо, стараясь избавиться от подавленности, но продолжал ехать апатично. Люр прикусила губу и, нахмурившись, подъехала ко мне.
– Ты меня обманывал, Желтоволосый? Ты ведешь себя, как побитый пес!
Я отвернулся, чтобы она не могла видеть мое лицо. Клянусь Люкой, как трудно сдерживать смех!
В толпе перешептывались, разговаривали. Не было ни криков, ни приветствий. Повсюду стояли солдаты с мечами, вооруженные к тому же молотами, копьями и пиками. Виднелись и лучники. Верховный жрец не оставлял места случайностям.
Я тоже.
В мои планы не входило ускорять убийство. Нельзя было давать Тибуру хоть малейший предлог направить против меня тучу копий и стрел. Люр считала, что на пути в храм мне не угрожает опасность, только в храме. Я знал, что на самом деле наоборот.
