Здешние мальчишки были не грязней Шурки, а в бытовках у них висела на вешалках новая школьная форма, добротные пальто, осенние и зимние, форма для выхода в город, самостоятельно ими вычищенная и отпаренная. Но когда Сабуров видел ребятишек, электрическим утюгом старательно отпаривающих курточку и брючки, у него на душе становилось еще муторней, и Шуркина безалаберность, с которой они много лет безуспешно борются, представлялась прямо-таки умильной: да ведь так и должен вести себя мальчишка в доме, где чувствует себя любимым - штаны в один угол, рубашку в другой, сапожки стряхнуть с ноги на кого бог пошлет...
В вестибюле Сабуров задержался у стенной газеты "Уголок здоровья". Рукописная заметка "Как избежать стригущего лишая" - поменьше гладить незнакомых кошек и собак. А где же взять знакомых? Небольшая эпопейка о гриппе: "Невидимкой к ветру века, видно, накрепко прилип враг здоровья человека - злополучный спутник грипп" - и все в таком духе, строк двести. Еще заметка - "На скользской дорожке": Бортникова, Руденко и Троепалова распили бутылку вина; по этой же скользской дорожке устремились Рыжов, Шевчук, Клушина, Бобров, Гвоздева, Оноприенко, Седых, Молдагалиев, Згуревич, Габуния "и кое-кто еще".
В полутемных коридорах перебегали какие-то озабоченные тени. Запах общественного питания смешивался с запахом общественной уборной. Впрочем, в коридорах и палатах довольно чисто, - вот и сейчас дежурный мальчуган унылыми движениями швабры гонит рядом с собой кучу мусора, в которой преобладают едва надкусанные и даже вовсе нетронутые куски хлеба, между которыми бросается в глаза целехонький пионерский галстук и шмат надкушенной вареной колбасы (в городе такую колбасу отпускают по талонам).
Сабурову говорили, что на одного интернатского ребенка в год расходуется больше, чем они с Натальей тратят на своих горячо любимых деток, а в итоге - запах столовой перемешивается с запахом уборной. Здесь приходится платить за то, что папа с мамой делают бесплатно и добровольно, и следовательно в десять раз лучше. Но если их добрая воля однажды улетучится, ни самые свирепые приказы, ни самые щедрые заказы не смогут возродить того, что делается само собой.
Ближе к Витиной палате начали попадаться знакомые лица (а имен Сабуров, к стыду своему, запомнить никак не может), - поздоровавшись, не отводят глаз, будто ждут чего-то. Сабуров как бы мимоходом угощает ирисками, кое-кто благодарит, но смотреть все равно продолжают, - ужасно неловко "не замечать" этого.
