– Ой, этот Бехлум спас падишаха! – закричали люди. – Он, действительно, самый великий гадальщик на свете.
Падишах на радостях не знал, как и благодарить Бехлума, и сделал его своим советником.
– Вот видишь, – победа моя, – говорит Счастье Уму. – Я сильнее, чем ты.
– Нет, эта победа – только полпобеды,– отвечает Ум. – Бехлум-дурачина выкрутился сам. На что ему счастье?
Решили продолжать спор.
Между тем визир и векил падишаха стали завидовать, что на обоих Бехлумов так и сыпятся падишахские милости. Если так пойдет и дальше, – испугались они, – то падишах, того и гляди, назначит этих Бехлумов вместо нас. И они решили погубить соперников.
Визир уговорил купеческого сына Бехлума, что он такой великий ворожей, что ему ничего не стоит приворожить себе всю казну падишаха. А векил напоил Бехлума-пастуха и пьяным и уложил тайком на постель к падишаху, спавшему со своей женой.
Ночью падишах проснулся и удивился. Ему показалось, что у него с женой теперь не четыре ноги, а больше.
Он поднял голову и, вглядываясь в полутьму, стал считать: одна… две… три… четыре… пять…
А Бехлум тем временем уже отрезвел, и вместе с отрезвлением к нему вернулся его собственный ум.
Сообразив, как все случилось, Бехлум зашептал:
– Встань и пересчитай!.. Сойди с постели и пересчитай!..
Падишах подумал, что это шепчет жена, поднялся, кряхтя, с постели и стал считать. Ног оказалось четыре.
– Тьфу, черт, – плюнул он с досады, – а ты, жена, права. Чего только не померещится спросонок!
И он ушел туда, куда даже падишах ходит без слуг. А пастух Бехлум выбрался потихоньку из дворца, да и ушел в горы к своим овцам. Простому человеку всегда лучше быть подальше от падишаха и ханов!
Счастье пришло утром во дворец падишаха и видит, что ему и на этот раз осталось заботиться только об одном из Бехлумов, а не о двух.
Бехлум, который остался на его долю, не забыл того, о чем нашептывал ему визир. Он забрался ночью через отверстие над очагом в сокровищницу падишаха, набил карманы драгоценными камнями, напихал за пазуху золотых украшений, а вылезти не смог. Ему бы освободиться от части награбленного, да ума не хватает, и жадность одолела. Так его и нашли, застрявшим в дымоходе, и привели к падишаху.
Падишах рассердился и велел сейчас же отрубить Бехлуму голову.
Тут подоспело Счастье, топор палача стал восковым и Бехлум остался жив.
Возомнивший о себе бог знает, что и рассерженный тем, что у него отобрали сокровища, он стал бесноваться и кричать на палача.
