«Почему бы тебе просто не уйти?».
«Потому что случится скандал».
«А может, она тебе нравится, но ты злишься, что выбор сделан отцом?».
«А еще можно скинуть ее с балкона, а Даррену сказать, что был сильный сквозняк, и его сестру сдуло в кусты».
– Я знаю, почему нас тянет в такие места, – продолжила Тереза, положив тонкую руку ему на грудь. – Здесь витает дух свободы, который никогда не видать столице. Здесь нет правил, и делать можно все, что захочешь. Будто сам воздух позволяет стать дикими, безрассудными… неприличными. Кстати, большая часть северных провинций сохранила свои старые арвакские названия? Грандопакс – «Семь даров земли», Мастаршильд – «Поле, где рождается солнце», Баракат – «Звезда сверкающего тела».
Поле, где рождается солнце. Арлинг вздрогнул, словно его ужалили.
– Что с тобой?
– Действительно жарко, – пробормотал Регарди, осторожно освобождаясь от рук Терезы. – Хочешь, я принесу мороженое с вином? Не отказывайся, позволь мне исправить свою ошибку.
Первая пришедшая в голову мысль оказалась трезвой.
– Будь быстрым, – прошептала Тереза, провожая его взглядом.
Едва кивнув, Арлинг вынесся в зал и, чудом избежав столкновения с вальсирующими парами, метнулся к выходу. Голова еще кружилась от вина, но он с ловкостью циркача преодолел первый пролет лестницы, лихо прокатившись по перилам и перепугав зажавшуюся в углу парочку. Темные коридоры, альковы и будуары с тяжелой драпировкой по стенам сменяли друг друга, грозя никогда не кончиться. Окончательно заплутав, он вцепился в первого встречного слугу, велев срочно вывести его наружу и подать коня. Если бы Арлинга спросили, что он собирался делать, вопрос застал бы его врасплох. Хмельные пары, которыми разило от Регарди, и красноречивая брань убедили слугу быть расторопным.
И вот Арлинг уже мчался по ночным улицам Грандопакса, на ходу вспоминая, в какой стороне находились главные ворота. К счастью, стража не стала цепляться к его позднему отъезду, поверив в наспех выдуманную байку, достоверность которой подкрепил кошель с золотом.
А между тем, обширная, всеобъемлющая ночь накрыла мир. Ее свежесть бодрила и убеждала в правильности решения. Оно пришло в голову внезапно, заставив его поверить, что иного выхода нет и не будет. Ночной тракт петлял серебряной нитью, глухие леса безразличной стеной возвышались по ее краям. Арлинг не замечал ни подозрительных ночных шорохов, ни бледного свечения в спутанных ветвях чащобы, ни голодных глаз, пристально наблюдавших за ним из высокой травы. Его пьяный взгляд уловил лишь падающую звезду, которая, прочертив в темном небосводе огненный след, ярко вспыхнула и исчезла в сумраке ночи у самого горизонта.
