Эн уже месяц писала ему письма, боясь потерять связующую ниточку с ним. Она терялась, когда просыпаясь, тот опрометью выбегал из сна. Сейчас Эн как никогда боялась потерять Алекса.
Она не знала с чего начать, чтобы выговориться оголить перед ним свою душу. Её любовь к нему испепеляла всю её плоть изнутри. Чтобы как-то снять накал, необходимо вынести наружу все то, что собралось за последнее время.
Эн начала как всегда проговаривая каждое слово вслух: «Любимый как я скучаю, если бы ты только знал… Я не умею ждать, тороплю каждый день, каждый час, каждую минуту что приведёт к нашей встречи. Где ты? Как тебе там, где нет меня? Вспоминаешь ли ты свою Эн»…
Ей стало не по себе. Вот она сидит и ноет, как ей без него тяжело; скомкав письмо, бросила на пол, страшась, что её все это уничтожает; теряя веру, она может потерять любовь.
Это было не первое письмо, которое писалось ему от отчаяния и те тоже были уничтожены, как свидетельства её слабости.
Эн боясь помешательства, решила прогуляться по городу.
Она уже вышла из дома, когда в её комнату заглянула Карина, сияя от счастья. Ей хотелось сказать новость, что деньги для выкупа найдены и уже перечислены. Не найдя Эн на месте, прибираясь в комнате застилая постель, она заметила на полу скомканный лист бумаги. Взяв в руки, прочла. Её глаза стали моментально мокрыми от слез.
Та, тихо всхлипывая, пробормотала:
– Сыночка мы тебя любим, держись… – едва сдерживая слезы, выбежала из комнаты…
…Эн гуляя по осенней Варшаве, отмечала, как та похорошела. Немного смущала многолюдность на площадях.
Люди, собираясь в толпу, сновали по городу, разрушая ауру благолепия, исходящую от многовековой старины не придуманного европейского лоска этикета и наслышанной политической толерантности. Все шло вразрез, менялось сегодняшними событиями, в воздухе витали насыщенные запахи революции…
…Начало ноября предстало новым всплеском недовольства.
Эн боясь толпы, избегая, проходя мимо, спешила гулять по улицам, где не было той революционной суеты.
Кругом слышались крики протестующих людей.
Местами доходило до драк даже с правоохранительными органами, что стояли щитом, не допуская хаоса.
Эн было больно видеть людей что брали в руки камни, поднимая брющатку бросая в толпу. Она не могла дать оценку всему происходящему.
Наверно мировой кризис во многих странах подвёл черту несостоятельности, требовались новые решения конфликтов, новые реформы.
Так и хотелось сказать, вспомнив из школьного материала: «Призрак бродит по Европе».
