- Да, - прошептал доктор. - Но у меня есть алиби.
- Что ж, - сказал инспектор. - Каждый имеет алиби, пока его не начали допрашивать. Только без этих штучек!
Но доктор уже щелкнул выключателем...
Когда снова зажегся свет, посредине комнаты стоял профессор Коро.
- Рад вас видеть, инспектор! - сказал он.
- Я тоже, - кивнул инспектор седеющей прямо на глазах головой. - Но славы таким путем вам не добиться. Думаете, я не слышал, как вы стояли за дверью и подслушивали наш разговор? Ваше изобретение - фикция чистейшей воды!
- Не более, чем ваша должность, - парировал профессор. - Вы не первый агент, которого засылает к нам Строительно-Разведывательное Управление.
- Ложь! - крикнул инспектор, выведенный из равновесия.
- Успокойтесь, - мягко сказал профессор, и его лучистая улыбка осветила инспекторское лицо...
В то же мгновение инспектор вспыхнул и испарился.
- Ну и запах! - поморщился профессор. - Откройте форточку, доктор!
Случай с литературоведом
Литературовед Кротов ехал из Ленинграда в город Пушкин, чтобы принять участие в Пушкинских чтениях.
Глядя на унылые картины, пробегавшие за окном, он размышлял о связи литературы и литературоведения и не заметил, как подъехал к Царскосельскому лицею.
Кротов вылез из кареты и сразу опьянел от кислорода.
- Ну, слава государю, успели-с! - сказал ему швейцар с седыми баками. - Лицеисты все в сборе.
Кротов скинул швейцару меховую шинель и, поскрипывая высокими сапогами, поспешил за каким-то кавалергардом.
"Хорошо придумано, - еще ничего не понимая, мысленно отметил Кротов. - Только как же я проморгал, когда автобус на карету меняли?"
Наконец они пришли. Зала была уже полна. Долетали обрывки фраз: "Экзамен... Словесность..." Незнакомая дама обратила на Кротова свой лорнет и учинила ему улыбку.
Вдруг кто-то хлопнул его по плечу. Кротов повернулся и обмер: рядом с ним за длинным экзаменаторским столом сидел Державин. Правда, уже старик. Нет, это был не сон. Маститый поэт екатерининской эпохи насупил брови и спросил литературоведа:
- Ну что, начнем?
- Как вам будет угодно, - пролепетал Кротов и, подумав, робко добавил: - с!
В то же мгновение на середину залы вылетел курчавый мальчуган и с жаром стал читать свою оду "Воспоминания в Царском Селе".
Кротов вспотел. Он впервые видел живого Пушкина.
Но тут же поймал себя на мысли, что думает совершенно о другом: "Как жить? Где работать?! О ком писать?!!"
И даже после бала, утомленный, наш литературовед долго не мог прийти в себя. "О ком писать, - думал он, засыпая, - если даже Пушкин ничего такого еще не создал?!"
