Прораб говорит:
- А и пусть! Ну этот проект в болото! Жизнь нам диктует другие законы.
И вот мы уже строим высотную баню-землескреб. Но вдруг где-то в районе девяностого этажа продвижение бани к центру земли прекращается.
Прораб говорит:
- Ну, слава богу, фундамент готов! Давайте скорей саму баню нашлепывать.
Мы говорим:
- Так у нас уже стройматериалы кончились. Только стекло осталось.
Прораб говорит:
- О'кеюшки! Сделаем баню в стиле "модерн". Пусть люди глядят сквозь стекло и любуются на окружающую природу.
Мы говорим:
- Да на всю баню-то стекла не хватит. Один мешок всего и остался. Да и то - в виде дребезгов.
В общем, комиссия баню приняла. Правда - за что-то другое.
Сейчас мост будем строить. Реку только подходящую найдем.
Смех сквозь слезы
Писатель Обрезкин писал длинные и скучные юмористические рассказы. Его активно печатали в газетах и журналах, но никогда не включали в концерты и не предлагали публичных выступлений, потому что к юмору, звучащему со сцены, предъявляются другие требования, а именно: юмор должен быть смешным.
И вот однажды писатель Обрезкин попросил включить его в какой-то большой концерт.
Ведущий, как обычно, ответил, что он бы включил и с превеликим удовольствием, но программа концерта, к сожалению, уже утверждена, и свободных мест нет. Обрезкин стал его уговаривать, стуча кулаком по столу, и в порыве возмущения вдруг крикнул:
- У меня дядя в конце концов умер!
Ведущий сразу растерялся.
- О, простите! - сказал он. - Тогда, конечно. Такое горе. Только коротенько.
Так писатель Обрезкин был включен в концерт.
Перед его выходом ведущий объявил:
- Уважаемые зрители! Сейчас перед вами выступит писатель Обрезкин. У него произошло большое горе: умер дядя. Поэтому во время чтения писателем своего юмористического рассказа я бы попросил зал как можно больше смеяться.
Обрезкин вышел на сцену и под дружный смех прочел длинный и скучный юмористический рассказ.
На волне аплодисментов он влетел за кулисы и попросил ведущего разрешить ему прочесть еще один рассказ.
- Не имею права, - ответил ведущий. - У вас же умер один дядя?!
- Нет, - сказал Обрезкин. - Еще тетя.
Ведущий вышел на сцену и объявил об этом залу.
Над вторым рассказом смеялись еще больше.
Окрыленный успехом, Обрезкин бросился опять к ведущему.
- Кто еще? - со страхом прошептал ведущий.
- Двое детей! - радостно сказал Обрезкин. - Но совсем небольшие. По полстранички каждый.
- А как объявить народу?
