Прочтите на любом форуме в «Интернете» аргументы среднего «европоцентриста». Это звучит примерно так:
«Я был (была) в Португалии, Испании, Германии, Италии (возможны варианты). Там люди хорошо живут, и я так хочу, поэтому «иду в Европу». Вариант: «У них демократия, и я так хочу». Будто бы невдомек, что всего пять европейских стран каких-то полтораста лет назад владели тремя четвертями мира. Африка освободилась из колониальных объятий демократического мира на памяти ныне живущего поколения. О процветании и демократии там не слышно. А ведь многие африканцы обладают (обладали) возможностями, о которых украинцы могут только мечтать. До последних попыток ужесточить иммиграционное законодательство жители бывших колоний могли запросто приехать в бывшую метрополию и стать гражданином страны-члена ЕС.
Фактически украинцы открытым текстом заявляют, что на этой территории их удерживает лишь желание нажить немножко добра за счет ресурсов территории и интересов сограждан, а жить они собираются в другом месте. Может ли существовать страна, в которой половина населения мечтает поменять родину на колбасу (как когда-то пытались поменять СССР)? Не может.
Не может еще и потому, что оставшаяся половина не желает жить в той стране, в которой живет, а хочет переделать эту страну и ее народ под свои представления о прекрасном. Для меня победа националистов — хуже утраты суверенитета. Понятно ведь что я выберу, если придется сделать выбор. Но и для националистов победа не их Украины хуже распада. Тягныбок и Андрухович, рассуждая о возможности суверенизации части Украины, которую они считают украинской, то ли в рамках Галичины, то ли без Крыма и Донбасса выражали позицию значительного большинства украинствующего электората, готового поступиться чем угодно, лишь бы попасть в «свидомый» рай, где все ходят в вышиванках, разговаривают исключительно на галицийском диалекте, почитают коллаборационистов героями и люто ненавидят Россию.
То есть та часть украинского общества, которая еще связывает свое будущее с этой территорией, в значительной степени готова отказаться от атрибутов государственности в обмен на свою формальную победу над идеологическими оппонентами. При этом «украинофилы» готовы торговать суверенитетом активнее «украинофобов», поскольку без внешней поддержки в условиях формальной демократии проигрывают любые выборы из-за своей ограниченной численности.
То есть две основные группы украинских избирателей готовы отдать всю власть и все простить любому президенту, если он демонтирует украинское государство в их интересах. Первая группа желает побольше украсть и подальше свалить, вторая — вычистить территорию от идеологических оппонентов. Государственность здесь вторична. Поэтому все президенты, в меру своего таланта, и реализуют программу демонтажа Украины, потихоньку приватизируя демонтируемое. Иначе и быть не может. Поставьте человека сторожить склад с тушенкой и предупредите его, что через неделю всю тушенку уничтожат — он украдет столько, сколько сможет унести. И правильно. Зачем же добру пропадать?
