Весеннее равноденствие | страница 4
Андрей был гордостью и надеждой семейства, и кто из матерей ради такого сына не выложит без остатка собственное время, энергию и силы, чтобы ему просторнее шагалось по избранной дороге. Да и как иначе, если у сына не хватало времени даже для устройства собственных личных дел. Пребывал Андрей, к огорчению матери, в холостяцком положении, хотя изредка и позванивал сослуживице по имени Нателла.
Младший, Николай, был полной противоположностью брату. Образованием он не блистал, трудился на том же заводе, где и отец, расточником пятого разряда, а личными делами занимался с такой активностью, что у него тоже не было времени для руководства ремонтом. Оно без остатка поглощалось таинственными, часто меняющимися особами, которым требовались посещения кино и стадионов, прогулки на лыжах и летние байдарочно-палаточные вояжи. Кроме того, Николай был глубоко убежден, что с ремонтом мать явно поторопилась, что его запросто можно было отложить на год-другой, а вот пропуск очередного свидания или культурного мероприятия в самом деле может иметь для Николая Готовцева катастрофические последствия по той причине, что именно в этот момент упорхнет от него та самая «синяя птица», за которой он старательно охотился, перебирая сих пернатых в надежде отыскать единственный нужный экземпляр.
Была еще на свете Ольга Готовцева, но на нее бремя ремонтных работ возложить тоже было нельзя. Дочь проживала отдельно от родителей в кооперативной квартире, находящейся в полутора часах езды от центра, и разрывалась между работой врача в родильном доме, трехлетней дочкой, находящейся на воспитании у бабушки в Коломне, и мужем-геологом, правда недавно укатившем на Ямал, но отчаянно тосковавшем по любимой жене и требовавшем ежедневных и подробных писем. Кроме того, Ольга находилась в том лучезарном возрасте, когда женщину единодушно признают не только слабым, но и прекрасным полом и оберегают от ненужных треволнений. Особенно их матери.
Было совершенно очевидно, что тяжесть ремонта могла принять на собственные плечи только Екатерина Ивановна, хотя ей и перевалило уже за пятьдесят и имелся выработанный пенсионный стаж. Но об этом хозяйка никогда разговоры не заводила, полагая, что для работы у нее достаточно сил. И времени у нее тоже хватало. После смены на заводе электровакуумных приборов, где Екатерина Ивановна бригадирила вот уже полтора десятка лет, после ежедневного похода по магазинам, кухонных дел и мелких постирушек, пришивания пуговиц на мужские сорочки, заседаний в завкоме и проведения утешительных бесед с членами собственной бригады, состоящей в большинстве из тех «синих птиц», которые иной раз попадались в руки таких ловцов, что впору было им кидаться головой в омут, у Екатерины Ивановны оставалось еще время провернуть в доме очередной ремонт. Осилить очередную каторгу, когда побелка потолка растягивается на неделю, когда с великими трудами добытые обои становятся после оклейки пятнистыми, словно шкура леопарда, когда у маляров случаются именины двоюродной тетушки и ремонтные работы, как автомобиль на раскисшей лесной дороге, начинают буксовать, а напоследок обнаруживается острейший дефицит белил и за очередную их порцию приходится платить втридорога.