Так вот. Наш дачный поселок никогда не отличался снобизмом и пафосом. Да и сравнительно небольшие наделы земли — всего по шесть соток — не предполагают камерной обособленности. Ведь видно и слышно, что происходит на соседнем участке, почти так же, как на своем. Вот все и стараются жить дружно, и каждый может обратиться к соседу с просьбой или зайти просто так, по-соседски, на чашку чая.
К хлебосольной Люське почти каждый вечер слетались на огонек обитатели соседних домов и под пиво, а иногда и более крепкие напитки и скромную закуску вели неспешные дачные разговоры. Темы, как правило, не отличались разнообразием. У кого сколько огурцов да кабачков завязалось да что молоко Семеновна из поселка стала носить жидкое, хотя сначала приносила ну чистые сливки! И неплохо бы скинуться на ремонт дороги, а то зарядят дожди, все развезет, в сентябре не проедешь…
Так же было и в тот роковой вечер. С той только разницей, что в обед приехал костоправ Сережа и привез пластмассовое ведро готового шашлыка. Надо ли говорить, что к сумеркам на угощение собрался весь «Шанхай»? Да, кстати, Шанхаем другие обитатели дачного поселка почему-то называют наш обособленный пятачок, где на повороте к реке, между ручьем и автобусной остановкой, плотно сгруппировались несколько садово-дачных участков. Наверное, потому, что у нас всегда шумно и весело; как в одноименном китайском городе.
Люська щебетала радостной птичкой, бегала, хлопотала, правда, до тех только пор, пока не опустилась на стул отдохнуть. Взяла на руки приблудного котенка, что крутился у стола, села, да так больше и не поднялась. Народу, как я уже говорила, было много, все то и дело перемещались по участку, к тому же рано стемнело, и заметить, кто вонзил приветливой хозяйке шампур в спину, не было решительно никакой возможности.
Первым на труп обратил внимание муж Люськи. Его-то и повязали как наиболее вероятного убийцу и человека, по роду деятельности имеющего отношение к медицине, а значит, представляющего себе, куда тыкать шампуром, чтобы убить человека наверняка. Я в эту притянутую за уши версию не верила и вполне допускала, что Люську прикончил кто-то из наших приветливых соседей.
Наверное, милиционеры, хоть первым делом и арестовали Сережу, тоже не были уверены в его виновности на все сто процентов. Потому что долго еще ходил по поселку участковый сержант Перепелкин, никому не разрешал уезжать в Москву и все выспрашивал, кто что видел или слышал, но так ничего и не добился. В общем, несчастного вдовца посадили, а замок в готическом стиле со шпилями и башенками, воздвигнутый на шести сотках влюбленным Сережей для своей принцессы, так и стоит рядом с нами позабыт-позаброшен. Вот он, даже в солнечное утро темный и неприветливый, посмотришь — и мороз по коже…
